– Сам не видишь? – подал голос Минхо. – Новенький тоже уродец типа Томаса и Терезы. Они без слов общаются.
– Серьезно? – Ньют уставился на Томаса.
Кивнув, тот уже хотел мысленно задать вопрос Эрису, однако в последний момент передумал и произнес вслух:
– Кто ее убил? Как это произошло?
– Кто кого убил? – растерялся Минхо. – При нас давайте без кланка в духе вуду.
Томас, ощутив, как наворачиваются слезы, отвел взгляд от Эриса и посмотрел на Минхо.
– У него, как и у меня, был партнер. В смысле… у меня он еще есть. Эрис говорит, его партнера убили, и я хочу выяснить кто.
Эрис уронил голову и как будто закрыл глаза.
– Я точно не знаю, кто они. Все перепуталось… Я плохих от хороших не отличал. Кто‑то заставил Бет… зарезать… мою подругу. Ее звали Рейчел, и она мертва. Мертва!
Эрис спрятал лицо в ладони.
Непонимание сделалось просто невыносимым. Все говорило за то, что Эрис прибыл из иной версии Лабиринта, устроенного примерно как Лабиринт Томаса, только предназначенного для девчонок и одного парня. Эрис у них – как Тереза у глэйдеров, а Бет – за Галли, убившего Чака. Так может, Галли должен был метнуть нож в Терезу?
Тереза… Где она сейчас? Чего ради сюда запихнули Эриса? Головоломка, чуть было не сложившаяся в четкий рисунок, вновь распалась на кусочки.
– Как ты здесь очутился? – спросил Ньют. – Где девчонки, о которых постоянно говоришь? Сколько их сбежало? Тебя к нам одного отправили или вместе с общиной?
Томас невольно пожалел Эриса: такой допрос после всего пережитого. А если бы Тереза и Чак поменялись ролями… Смерть Чака и без того больно ранила.
«Больно ранила? – сам себя спросил Томас. – Или едва не убила?»
Томас чуть не заорал в голос. Так хреново сделалось в этом мире.
Эрис наконец оторвал взгляд от пола и без малейшего стыда утер слезы. Томас проникся к пареньку внезапной симпатией.
– Послушайте, – обратился к глэйдерам Эрис. – Я не меньше вашего запутался. Со мной девчонок спаслось человек тридцать. Потом нас спрятали в спортзале, накормили, отмыли. Меня на ночь заперли в этой комнате. Типа я парень и спать должен отдельно от девочек. А тут вы, шпеньки, нарисовались, вот и все.
– Шпеньки? – переспросил Минхо.
Эрис покачал головой.
– Забей. Я сам не успел понять, что это значит. Просто меня так обозвали девчонки.
Чуть улыбнувшись, Минхо взглянул на Томаса. Видать, оба лагеря изобрели собственный сленг.
– Ну‑ка, ну‑ка, – произнес один из глэйдеров за спиной у Эриса. – Что это у тебя черное на шее? Прямо под воротником?
Эрис попытался заглянуть себе под пижаму, но, ясное дело, не смог.
– А что там?
Когда он завертел головой, стала видна черная линия: жирная надпись, тянущаяся от впадины над ключицей.
– Дайте‑ка посмотреть, – сказал Ньют, вставая с места и подходя к Эрису. При этом его хромота (о происхождении которой Томас так и не узнал) проявилась сильнее обычного. Отдернув воротник Эрисовой пижамы, он прищурился, будто не веря собственным глазам. – Татуировка.
– Что она значит? – спросил Минхо, вставая с кровати и подходя ближе.
Ньют не ответил, и Томас, сгорая от любопытства, сам вскочил с места и встал рядом с Минхо. Наклонившись, он разглядел неаккуратные буквы: «Собственность ПОРОКа. Группа «В», субъект В‑1. Партнер». Сердце пропустило один удар.
– Как это понимать? – спросил Минхо.
– Что написано‑то? – заговорил Эрис, щупая рукой кожу на шее и оттягивая воротник. – Зуб даю, вчера татухи не было!
Ньют прочитал для него надпись.
– Собственность ПОРОКа? Я думал, мы сбежали от них. И вы – тоже. А, ладно…
Явно разочарованный, Ньют вернулся на свое место.
– И почему ты Партнер? – поинтересовался Минхо, все еще глядя на татуировку.
Эрис покачал головой.
– Без понятия. Честно. Вчера татухи не было. Я ведь душ принимал и в зеркало смотрелся. И потом, в Лабиринте все равно бы ее обнаружили.
– Хочешь сказать, татуху тебе набили во сне? – спросил Минхо. – И ты не заметил? Гонишь, чувак!
– Клянусь, ее не было! – вскричал Эрис и отправился в ванную, желая, наверное, собственными глазами увидеть надпись.
– Ни хрена ему не верю, – прошептал Минхо, когда они с Томасом возвращались на место. Опускаясь на кровать, куратор наклонился, и Томас заметил у него на шее черную полосу.
– Ого!
– Что такое? – Минхо посмотрел на Томаса так, словно у того на лбу выросло третье ухо.
– У… у тебя на шее, – совладав с собой, заговорил Томас. – У тебя на шее та же фигня!
– Какого кланка? Что ты несешь? – Минхо отдернул воротник пониже и скривился, пытаясь заглянуть под него.
Томас шлепнул его по руке и сам оттянул ворот пижамы.
– Сра… На том же месте! Все точно так же, только…
Томас про себя прочел надпись: «Собственность ПОРОКа. Группа «А», субъект А‑7. Лидер».
– Чувак, да что там?! – не выдержал Минхо.
Бóльшая часть глэйдеров скучковалась за спиной у Томаса, нетерпеливо толкаясь в попытках разглядеть таинственную татуировку. Томас быстро прочитал для них надпись вслух. Как ни странно, получилось без единой запинки.
– Хватит мне мозги крутить! – Минхо вскочил и, протолкавшись через толпу, направился к Эрису в ванную.
В следующий миг началось настоящее безумие. Ребята принялись оттягивать друг у друга воротники пижам.
– Мы все из группы «А».
– Мы тоже собственность ПОРОКа.
– Ты субъект А‑13.
– Субъект А‑19.
– А‑3.
– А‑10.
Томас медленно поворачивался на месте, глядя, как ребята читают татуировки друг у друга на шеях. У многих в тексте было только обозначение собственности ПОРОКа, без дополнительного ярлыка, как у Минхо и Эриса.
Ньют переходил от одного глэйдера к другому. От напряжения лицо у него сделалось каменным, будто парень силился запомнить текст каждой татуировки. Неожиданно Ньют и Томас оказались лицом к лицу.
– Что выбито у меня на шее? – спросил Ньют.
Отдернув воротник его пижамы, Томас прочитал:
– Ты субъект А‑5 и зовешься ты Клеем.
– Клеем?!
Отпустив Ньюта, Томас отступил на шаг.
– Ага. Может, ты типа как клей, объединяешь нас? Не знаю… А что у меня? Прочти‑ка.
– Уже прочел…
На лице у Ньюта появилось странное выражение. Он как будто хотел утаить страшную новость.
– Ну же, говори.
– Ты субъект А‑2. – Ньют потупил взгляд.
– И?… – надавил Томас.
Помявшись, Ньют закончил, не поднимая глаз:
– Тебя никак не назвали. Только… тебя должна убить Группа «В».
Глава седьмая
Томас еще пытался определиться, что испытывать, страх или смущение, как вдруг зазвучала сирена. Инстинктивно зажав уши руками, он огляделся.
Увидев недоумение на лицах товарищей, он вспомнил: тот же сигнал раздался в Глэйде с прибытием Терезы. Здесь, в замкнутом пространстве, он звучал громче, многократно усиленный эхом. Томас уже чувствовал, как голова позади глазных яблок наливается болью.
Комментариев нет