Империя

Продрав глаза, понял, что «рано утром» не совсем подходящая характеристика. Слишком рано, очень рано, до неприличия рано – куда более точные выражения, чтобы описать сложившуюся ситуацию. Однако раз все равно уже встал, то быстро оделся, во что пришлось, и потопал в тронный зал. Вопреки ожиданиям жен и там не оказалось. А дети, наоборот, были тут как тут.

– Мы не виноваты! – заранее объявил Ив.

– Да, – добавила Мара.

Это уже интересно. С чего бы им начинать оправдываться?

– А ну-ка, мелкие и ушастые, признавайтесь, чего еще натворили? – спросил их.

– Ничего! – хором ответили дети.

Ага, так я им и поверил. То, что врут, было очевидно. Вели себя так, будто Древо Жизни в одном из парков спилили. А судя по тому, что, не дожидаясь рассвета, к нам в гости рвались оба посла, то как минимум в двух. К счастью, ни у темных, ни у светлых в парках ничего даже близко похожего на Древо (обычные дубы не считаются) не росло, так что ничего необратимого произойти не могло.

Но допросить ушастиков не успел. Наконец появились Эль с Ларой, чмокнули меня в обе щеки, заняли свои троны, после чего сразу были запущены послы. Те громко возмущались, перебивая друг друга, в результате чего не получалось даже приблизительно понять, в чем суть вопроса. Единственное, что не вызывало сомнений, – во всем обвиняли нас.

– А можно по одному, медленно и простыми словами, чтобы сумел понять даже северный варвар? – воспользовавшись паузой, вставил я. – Чего моя семья еще натворить успела?

– Мы не виноваты! – раздалось из-за трона.

– Мы только помочь хотели!

– Иваниил! Мариэль! Немедленно прекратили прятаться, вышли сюда и рассказали, как все было! – строго приказал я. – А то эльфы сегодня и двух слов связать не могут. С похмелья, наверное.

Послов такое мое заявление, естественно, возмутило, но способности членораздельно изъясняться не прибавило. Скорее, наоборот.

– Мы хотели помочь, – повторила Мариэль, встав уже по эту сторону трона.

– Да, – присоединился к ней брат. – Услышали, как папа с мамами обсуждают нежелание эльфов участвовать в войне на нашей стороне потому, что ни у темных, ни у светлых собственного Древа в долине нет, а нашим пользоваться почему-то не желают. Вот и решили помочь.

– И? – спросил я, когда сын замолчал.

– Пошли ночью к Древу Жизни, – продолжила дочь, – и срезали по ветке.

– Так просто взяли и срезали?! – удивился я.

– Да, – ответил Ив, пожимая плечами.

– Вот видите, ушастые? Что я говорил?! – обратился к женам, хотя на самом деле ничего подобного никогда не говорил. – Вот как надо! А вы… Древо то, Древо се, Древо это…

Все присутствующие длинноухие, включая Эль и Лару, находились в глубоком шоке и ничего не ответили.

– И что было дальше? – вернулся я к теме разговора, от которой сам же и ушел.

– Отнесли в эльфийские парки и воткнули в землю на специальных местах, – как о чем-то само собой разумеющемся рассказала Мара, мол, до чего же порой непонятливыми бывают эти взрослые, даже папа с мамами.

Большую часть как светлого, так и темного ушастых секторов представляли собой парки. И тот, и другой являлись как бы маленькой копией Первого эльфийского леса и, соответственно, зеркальными отражениями друг друга. В каждом имелось специальное место для Древа Жизни, если бы оно пожелало там расти. Своего рода традиция. Или пустая клумба, если без романтики, а по факту. Вот туда, выходит, они ветки и повтыкали. С чего тогда эльфы взбеленились, непонятно.

– И всего-то? – подвел итог я. – С какой тогда стати меня так рано разбудили?

– Но так нельзя! – возмутился темный посол.

Светлый его полностью поддержал. Второй случай такого единодушия среди разноцветных ушастых, первый – это когда Эль с Ларой выступают против меня единым фронтом.

– Мелкие вам что, ветки перепутали? – спросил я о единственном, что сумел предположить.

Ив с Марой тут же отрицательно помотали головами. Мол, папа, как ты мог подумать?!

– Нет, не перепутали, – ответил светлый, подтверждая их жест.

– Тогда еще скажите, что проросли, – пошутил я.

– Именно! Проросли! – воскликнул темный.

– Так радоваться нужно! – сильно удивился я.

Оказалось, что радоваться мешало сформировавшееся за многие тысячелетия мировоззрение. Ну не может прорасти ветвь Древа Жизни там, где любому полукровке вздумается ее воткнуть. А уж остаться при этом самой по себе, без связи с Древом, от которого была отрезана, тем более. По сути, у моих ищущих приключения детей получилось не размножить деревья со всеми присущими свойствами, а высадить эльфам по бесплатному источнику энергии, которые никогда не превратятся в полноценные Древа. Вот это больше всего длинноухих и пугало.

– А от меня-то вы чего хотите? – наконец задал им главный вопрос.

Выяснилось, что сами толком не знают. Так были потрясены случившимся, что побежали скандалить и предъявлять претензии, даже не обдумав требований.

– Могу, например, сходить в ваши парки, повыдергивать эти злосчастные ветки и использовать их по прямому назначению, то есть в качестве розог для двух маленьких паршивцев. Потому что резать или не резать ветви с Древа Жизни они могут сколько угодно по своему ушастому усмотрению. Я в эльфийские дела никогда не лез и не собираюсь. Честно! А покидать замок без разрешения и охраны, да еще и ночью… После чего шляться по городу, где совсем недавно в папу вражеские агенты стреляли, – это очень серьезный проступок.

Послы тут же заверили, что выдирать проросшие ветви вовсе не обязательно, они как-нибудь сами решат возникшую проблему. Тем более при моей нелюбви лезть в эльфийские дела не хотят меня затруднять. После чего быстро удалились, наверное, опасаясь, что я могу придумать что-то еще, не менее радикальное. И чего вообще шум нужно было поднимать? Получили два бесплатных реактора, в смысле источника энергии, которые, в отличие от настоящего Древа, не требуют поклонения, и побежали предъявлять претензии – у нас, мол, так не принято. Вот теперь мои жены непременно должны, просто обязаны выторговать у длинноухих как минимум поддержку в предстоящей войне.

Мы остались в узком семейном кругу. Если когда я начинал фразу про розги, Эль с Ларой посмотрели неодобрительно, то к ее окончанию мнение изменилось. Нет, пороть ушастиков не собирались, но религиозные чувства к Древу Жизни поубавились или скорее отошли на второй план, а материнские инстинкты, говорящие, что детям никак нельзя шататься ночью по городу, да еще и одним, возобладали.

– У нас была охрана, – сразу заявил сын.

Ага. Почуял, что когда папа грозится наделать розог из Древа Жизни, – это несерьезно, а когда мамы вот так смотрят – точно что-то будет.

– И какая же? – спросила Эль.