Грани

— Я не мертва, — поправила я, — меня убили.

Рука Блондина была мягкой, без единой мозоли и — кто бы сомневался — с идеальным маникюром. Сбрасывать ее со своей я не решилась, сначала нужно добиться своего.

— Хорошо, — согласился Лим, стараясь скрыть жгучее любопытство. — А во-вторых…

— Дорогой, — перебил его томный женский голос, — я думала, ты ждешь меня. А ты тут с какой-то девкой!

Я подняла голову. Надо мной возвышалась девица внушительного роста, одетая по последней придворной моде — теперь-то я в этом разбиралась. Рядом с этой девицей я выглядела, как серый утенок рядом с павлином.

— Отстань, Юлия, — раздраженно отмахнулся Блондин. — Я занят.

— Занят? — удивилась девушка, и ее пухлые губки недовольно скривились. — Отстань? Да как ты смеешь со мной так обращаться!

Я попробовала тихонько высвободить свою руку и спрятать ее под стол, но Лим ее так прижал, что я не смогла сдвинуть несчастную конечность с места.

— Иди, иди, — сказал Блондин нетерпеливо и улыбнулся мне: — Так о чем мы говорили? Ах да, о помощи. Конечно, я с удовольствием тебе помогу, ты всегда можешь на меня рассчитывать. Ведь мы же не чужие друг другу люди?

Я молча хлопала глазами, не понимая, в какую чужую игру я попала и что за роль отведена мне.

Девица попробовала протестовать. Лим проигнорировал ее с истинно аристократической невозмутимостью. Не добившись от парня никакой реакции, Юлия всхлипнула и убежала. Блондин тут же отдернул свою руку и внимательно ее рассмотрел, как будто боялся, что запачкался или, того хуже, к яду прикоснулся.

— Может, не стоило так с девушкой, — заикнулась было я.

— Стоило, она меня женить на себе хочет, — ответил Лим. — Я все думал, как от нее отделаться, а тут ты… просто подарок судьбы.

«Правильно, пусть она теперь меня ненавидит», — печально подумала я, но ничего не сказала.

— Итак, об условиях, — продолжал аристократ. — Во-первых уже было, а во-вторых, я беру с тебя обещание исполнить мою просьбу, когда мне понадобится. Будешь в долгу.

Ну уж нет, хватит с меня таких должков. Один раз попалась — до сих пор не расхлебала.

— На такое не согласна, — решительно сказала я.

— Ничего противозаконного я требовать не буду, — пообещал Лим.

— Видишь ли, — заметила я, — понятия о противозаконном у нас очень разнятся. Помнится, ты даже изнасиловать меня как-то пытался.

— Больше не буду, — Блондин приложил руку к сердцу. — Сама отдашься.

— Помечтай, — хладнокровно бросила я.

Он пожал плечами:

— Ты теперь девушка свободная, тебе нечего страшиться.

Я заскрежетала зубами, но сдержалась. Мне нужна помощь Блондина.

— Ну так как? Согласна?

— Хорошо, — медленно произнесла я. — Ты обещаешь охранять нашу идеальную репутацию в аристократических кругах и поставить на место Ромуальда, а я обещаю тебе рассказать, почему я жива, если меня убили, и за тобой остается право потребовать от меня исполнения твоей просьбы.

— Вообще-то я подписывался только поставить на место Ромека, ну да ладно, тем большим будет мое желание.

Мы с Блондином церемонно пожали друг другу руки.

— Пойдем, — предложил Блондин, — я тебя провожу. Заодно расскажешь, как дело было.

«Вот скупердяй, — подумала я, когда мы выходили из ресторанчика. — Хоть бы чаем угостил!»

— Рассказывать особо нечего. Твой друг Леван напустил на меня зомби, они меня загрызли насмерть, но разорвать не успели, спас Отто. Как только меня принесли в город, появился Ирга и оживил меня.

— Оживил? Так ты — зомби? — поразился Лим.

Ну не посвящать же его в подробности про участие в моей судьбе Ёшкиного кота, который ради развлечения не дал душе переступить через Грань? Только благодаря его вмешательству Ирга смог вернуть мою душу в тело.

— Я не зомби, я живая девушка. Просто Ирга — выдающийся некромант и превосходный маг.

— Даже после того, как он тебя бросил, ты продолжаешь его защищать?

— Откуда ты знаешь, что именно он меня бросил? Может быть, это я была инициатором расставания?

— Да потому что девушки не могут бросать таких парней, как я или Ирга — при всей моей нелюбви к нему. Женский пол слишком слаб, чтобы решиться на расставание с мужчиной. Думаешь, я не знаю вашей главной цели в жизни? Знаю. «Видишь мужика — цепляйся за него ногами и руками и не отпускай».

Я, открыв рот, удивленно уставилась на Блондина, который после своей речи самодовольно улыбнулся. Вот уж не думала, что он такого низкого мнения о всех женщинах! Неужели у нас не может быть других желаний, например карьеру сделать или попасть на распродажу века, а не только за мужчину цепляться.

— Просто хороших мужиков очень мало, — наконец выдавила я. — Поэтому за них и приходится цепляться. Сейчас качественный мужчина — это редкость типа дракона. А если он еще и не скупой и не храпит по ночам, то ему вообще цены нет. А если моет за собой посуду и стирает свои носки и трусы, то за такого и умереть не жалко.

— У меня для стирки носков есть слуги, — заметил Блондин. — Разве я от этого потерял в цене на брачном рынке?

— Честно говоря, для меня на этом рынке ты никогда не имел цены, — ответила я, берясь за ручку своей калитки.

— Я так и знал, что я бесценный, — рассмеялся парень и, вежливо попрощавшись, ушел.

— Никогда не думал, что ты будешь разговаривать с Блондином о брачном рынке, — заметил Отто, сидевший на лавочке во дворе.

— Подслушивать нехорошо, — упрекнула я.

— Я не подслушивал, просто тут тихо, и слух у меня хороший. Зачем тебе Блондин нужен?

— Ромуальд решил погубить нашу репутацию в аристократических кругах Чистяково, — сказала я.

Отто вцепился в бороду, но ничего не сказал. Я не стала тянуть время, зная, что для полугнома наше общее дело значит гораздо больше, чем для меня. Иногда мне даже кажется, что гномы больше любят свои предприятия, чем собственных детей.

— Блондин согласился нам помочь.

— И во сколько нам это обойдется? — спросил Отто, не спеша выпускать бороду из кулака.

— Одну услугу в долг с моей стороны, — честно ответила я.

— Ты опять попалась, — констатировал лучший друг. — Одного раза с отсроченным платежом по долгу тебе было мало.

— А что ты мне предлагаешь? — возмутилась я. — Блондин больше ничего не хотел. А я как представлю, что нас чернят в глазах общественности… Ведь мы же еще не завоевали железный авторитет, который спас бы нас от клеветы!

— Я это знаю лучше, чем ты, — вздохнув, сказал Отто. — Просто меня бесит мысль, что я ничего не могу сделать. Кроме как…

— Работать, работать и еще раз работать, — простонала я. — Вот уйду в декрет, будешь знать. Буду лежать на диване и пить чай с сахарными плюшками.