Натан всегда делал небольшой привал у холмика за ручьем, где начинался пруд. Он хотел проверить уровень воды в нем и посмотреть, осталась ли соль для коров. Но его внимание привлекли не соль и не уровень воды.
Он задержался, глядя на шесть уток, плавающих на поверхности пруда. Он знал, что это утки Меган. И знал, что они должны быть здесь. Тутти его предупредила. Но вот чего он не ожидал увидеть, так это корову Меган. Она пила воду.
— Сейчас ее ни к чему разворачивать, — сказал Натан, обращаясь к псу. — На обратном пути все и сделаем.
Приближаясь к сараю на той стороне, что принадлежала Меган, Натан незаметно для себя прибавил шаг. Не могла корова сама перебраться на ту сторону. Ни одна корова на его памяти не умела открывать калитку или перепрыгивать через ограды в несколько футов высотой.
Натан подошел к дому Меган как раз тогда, когда она с дорожной сумкой наперевес спускалась с заднего крыльца. Еще одна поездка в Нью-Йорк? Плохой знак. По спине у Натана побежал холодок… Сначала Сэсси, потом вот это.
— Привет, Натан, — вскользь бросила Меган, не останавливаясь. Она подошла прямо к машине и поставила сумку на дорожку.
Натан только теперь заметил, что рядом с машиной стояла еще одна сумка, побольше. Не глядя на него, Меган открыла багажник, швырнула одну сумку, потом другую, затем наклонилась, чтобы поправить их.
Когда она распрямилась, взгляды их встретились. Он не мог ничего разглядеть под этой коркой синего льда. Удивительно. И немного страшно. Меган умела зажигать в нем огонь даже с помощью вот такого холодного, как лед, взгляда. В любом настроении. Натан сделал шаг к ней.
— Сэсси…
— Я отправила ее на твое пастбище. Ты ведь не возражаешь?
— Нет, не возражаю.
Его распирало от любопытства, но он не спросил, отчего она переселила корову. На этот раз ей не удастся втянуть его в ссору, а судя по тому, как она на него смотрела, этого от нее вполне можно было ожидать.
— Я видел тебя на церемонии выпуска.
— Я не знала, что ты там был.
И, судя по тону, не желала знать. Ему бы порадоваться. Он же сам хотел, чтобы они разошлись, и все для этого делал. Он хотел дать ей понять, что Фармвилл — не для нее. Он говорил себе, что справится с последствиями, что бы между ними ни произошло. Так какого черта он притащился сюда сейчас?
— Хорошо, что ты пошла, Меган. Ты для Престона много значишь.
— И Престон для меня. Ни за что не пропустила бы его выпускной.
Меган повернулась к нему спиной и двинулась к противоположной дверце, на место водителя.
Натан был задет за живое. Получил сполна, и боль резанула прямо по сердцу. Он все понимал. И все принимал. Но он помнил о том, как обещал Меган никогда не делать ей больно. И это обещание он старался сдержать. Пусть лучше немного поболит сейчас, чем потом получить незаживающие раны.
Он не думал, что все зайдет так далеко. Он хотел Меган. Но неожиданно для себя влюбился.
Скоро она уедет. Если сейчас она уезжает не навсегда, то это случится завтра или послезавтра. А если и так, он не мог отпустить ее, даже не попрощавшись.
— Скучно стало в наших краях? Едешь куда-нибудь немного поразвлечься? Может, в Нью-Йорк?
— Натан, прошу тебя, — едва сдерживая гнев, сказала она.
Опять он все делал неправильно. Он-то решил, что они посидят, поговорят. Может, на кухне, куда сейчас сквозь новые кружевные занавески проникало солнце, или в гостиной, где они в первый раз занимались любовью.
Как же он сразу не догадался, что влюбится? Тогда он мог бы по крайней мере быть честным с ней и сказать ей правду.
Он бы признался ей, как сопротивлялся ее чарам, да сердцу не прикажешь. И он сказал бы, что она никогда не будет счастлива, если остаток дней проведет в Фармвилле. У него самого нет выбора, потому что он плоть от плоти этой земли, и, захоти он жить там, где хорошо ей, — он высохнет, зачахнет и умрет, как дерево без земли.
Но все это не важно, потому что она останется с ним навсегда. В его мыслях. И в его сердце.
— Я надеялся встретиться с тобой, когда церемония закончится, но не нашел тебя там.
Она закрыла глаза и глубоко вдохнула. Затем открыла их и, глядя прямо на него, сказала:
— Я ушла немного раньше.
Он подозревал, что она ушла именно для того, чтобы не встречаться с ним.
— Нам надо поговорить, Меган. Ты не могла бы уделить мне минуту до отъезда? Я не хочу ждать, пока ты вернешься.
В ее взгляде что-то блеснуло. Вот эти короткие проблески в ее глазах всегда волновали его. Приводили в трепет. И тело, и душу. Но сейчас она смотрела на него неласково, и если у нее и перехватывало дыхание, как раньше, от одного взгляда на его губы, то она это умело скрывала.
Натаном владело смешанное чувство. Его тело реагировало на нее мгновенно и совершенно независимо от рассудка. И скрыть эту реакцию стоило большого труда. Проще было скрывать чувства. В этом деле он собаку съел. Но только от себя все равно ничего не утаишь.
Не надо было ему приходить. Может, когда Меган вернется… Солнечный луч пронзил ее светлую прядь. Золото и серебро… Она склонила голову набок. Глаза потемнели, стали синими, как васильки в поле. Он еще ни разу не видел, чтобы ее глаза были такого цвета.
— Престон ничего тебе не говорил обо мне?
Натан впервые улыбнулся.
— Он думает, ты умеешь зажигать звезды.
— Но мы-то с тобой знаем, что это не так. Ты просто обязан открыть ему глаза.
Он увидел горечь и боль в ее глазах, и его сердце мучительно сжалось.
— Может, я был не прав, Меган. Может, это не сказка. Может, те звезды, которые светят нам каждую ночь, все же кто-нибудь зажигает?
Что, если он ошибался и насчет Меган тоже? Он от всего сердца желал, чтобы она пустила здесь корни. Натан пожал плечами и глубже засунул руки в карманы.
— Черт, Меган. После того, что ты сделала для моего сына… и для меня… я склонен согласиться с Престоном.
Меган опустила взгляд и приоткрыла дверцу машины.
— Престон рассказал мне о чеке, который ты ему дала. Это большая сумма, Меган.
Меган удивленно приподняла брови:
— Ты что, не одобряешь?
Натан неловко переминался с ноги на ногу.
— Это твои деньги.
Комментариев нет