Джокер



 

Глава 9

 

— Не пойму я, Миша, — Председатель снял очки и откинулся в кресле, закрыв глаза, — то ли наш финансовый гений вконец заигрался, то ли Валерьяновича пора на свалку.

Человек, названный Мишей, начал работать с Председателем еще в начале восьмидесятых. Именно тогда пришедший к власти в стране Андропов начал чистку номенклатурных аппаратов, и молодого второго секретаря подмосковного горкома комсомола занесло аж в международный отдел ЦК, в сектор Западной Европы, которым руководил Виктор Владиленович Столяров. Новичок сразу пришелся ему по душе, и он взял его под свое могучее крыло. Скромный, приветливый, обладающий истинно крестьянской обстоятельностью и трудолюбием и, что самое главное, личной преданностью, подмосковный паренек под его руководством быстро приобрел необходимый для работы лоск. Он перестал говорить «ложить», «калидор» и «значить, так», выучился высокому искусству аппаратной интриги и успешно освоил правила поедания себе подобных во благо общего дела. Конец восьмидесятых он встретил в серьезной должности заместителя заведующего сектором с отличными перспективами в самое ближайшее время его возглавить, потому что сам Виктор Владиленович очень серьезно рассматривался как самый вероятный кандидат на высокий пост заместителя заведующего международным отделом ЦК КПСС.

Не сложилось. Грянула демократия, некогда всесильная партия при полной поддержке и одобрении большинства населения была отлучена от власти и выброшена на свалку, откуда-то повыскакивали новые герои и властители народных дум. Небо над страной заволокло дымом от публично сжигаемых партийных билетов.

Виктор Владиленович не стал ждать, пока на дверях его конторы на Старой площади появится табличка: «Отдел закрыт, всех на фиг выгнали», а без лишнего шума и треска ушел в новую жизнь сам, прихватив с собой верного Михаила. С тех пор он ни разу не пожалел ни о том, ни о другом.

— Ты-то сам, что об этом всем думаешь? — поинтересовался Председатель. За годы совместной работы он настолько выдрессировал своего зама (назовем его Заместителем), что тот никогда не лез со своим мнением, не спросившись.

— Я пока не вижу поводов для особых волнений, — осторожно начал Заместитель. — Полагаю, что каждый из них нормально справляется со своими обязанностями. Особенности нынешней обстановки…

— Какие, Миша, к черту особенности! — воскликнул Председатель, водружая очки на нос. — Ты что, не понимаешь, что происходит? Молодой все в какие-то денежные аферы лезет, а Валерьяныча, вообще, на старости лет в откровенный бандитизм потянуло.

— Вы полагаете, что все действительно так плохо? — непритворно расстроился Заместитель.

— Не бери в голову, Мишаня, — дробно рассмеялся Председатель. — Это я просто так брюзжу по-старчески.

— Виктор Владиленович…

— Скоро семь десятков лет Виктор Владиленович. Ты вот что, Миша, поговори с ними, успокой. Об особенностях обстановки напомни, у тебя это здорово получается. А по результатам бесед вынесешь мне представление, кого из них убрать.

— Даже так?

— А как иначе? Ссоры и дрязги надо гасить в зародыше, а то черт знает, до чего дойдем. Все понял?

— Так точно, Виктор Владиленович.

— Ишь ты, так точно. Ладно, если все ясно, иди и работай.

 

Глава 10

 

У подземного перехода меня остановили.

— Старшина Николаев, — представился здоровенный мордатый тип в мышиного цвета униформе, небрежно откозыряв, — попрошу документики.

— А, шо такое? — забеспокоился я. — Есть же указание мэрии о запрете на проверку документов у граждан.

— В городе действует план «Вихрь-антитеррор», — хмуро пояснил мне старшина — Документики.

Теперь все ясно, опять ищут Беню Ладена и я, как всегда, первый подозреваемый.

— Вот, пожалуйста.

Он взял паспорт и стал перелистывать страницы толстенными, похожими на сардельки пальцами.

— Срок вашей регистрации истекает через пять дней…

— Спасибо, я в курсе.

— Предъявите разрешение на работу.

— Не собираюсь работать в России, — честно глядя в глаза стражу правопорядка, соврал я.

— С какой целью прибыли в Москву?

— В отпуск.

— Попрошу открыть портфель.

— Это незаконно, — твердо отказался я. Было очень интересно посмотреть, что он будет делать дальше.

— Придется проследовать со мной в районное управление.

— С удовольствием. Там я, кстати, напишу жалобу на ваши действия и зарегистрирую ее в канцелярии.

Секунду-другую он смотрел на меня, моргая белесыми ресницами, как будто раздумывая, втоптать ли меня в асфальт или воздержаться, потом со вздохом разочарования протянул паспорт.

— Счастливого пути, — и буркнул вслед: — Понаехали тут.

Ну, здравствуй, что ли, столица! Я опять к тебе понаехал. А если так, то будем отрабатывать обязательную программу под названием «хохол в Москве»: Красная площадь, Третьяковская галерея, Черкизовский вещевой рынок, ресторан «Едрена-Матрена», надо же как-то продержаться до вечера. Все это время меня вели, без лишней наглости, но в то же время, плотно и достаточно профессионально. Ручаюсь, настоящий Вася Шевченко никакого «хвоста» за собой не заметил бы.

Аскетичность и простота убранства одноместного номера гостиницы эконом-класса в Коньково, живо напомнили мне столь любимую отечественными коммунистами эпоху брежневского застоя. Узенькая кроватка у стенки справа от входа, размещенные на полутора квадратных метрах «удобства», журнальный столик у окна с одним-единственным креслом. Графин с мутной водопроводной водой на подоконнике и стакан со следами красной губной помады. Типовая картина на тему «Гости из прошлого». Корейский телевизор на тумбочке у подоконника несколько выпадал из этого ностальгического ансамбля, правда, он не работал. Да, едва не забыл, в номере был телефон. Он начал звонить, как только я вошел. Не успел я снять трубку, как чарующий женский голос высказал предположение, что мне, наверное, очень одиноко, и радостно проинформировал, как с этим следует бороться. Мои робкие возражения: «не скучаю», «устал», «отстаньте, спать хочу» просто не принимались во внимание. Когда же я пообещал пожаловаться администрации, на другом конце провода мило рассмеявшись, сообщили, что администрация тоже очень заинтересована в организации моего культурного досуга, то есть, находится в доле. Впав в легкий ступор, я слушал дальше, не перебивая. Ассортимент просто поражал воображение. Мне предлагались на выбор девочки, мальчики, кошечки, хомячки, ослики, баба Яга, черт в ступе… И все «очень ласково», «конфиденциально», «стерильно» и «по самым доступным ценам». Представив себя любимого в ласковых объятиях стерильного ослика, я нервно хохотнул и повесил трубку…

Подойдя к зеркалу, критически осмотрел себя и остался доволен. Застегнутая сверху донизу на все пуговицы фланелевая рубашка на пару размеров больше, чем требуется, поверх заправленных в носки тренировочных брюк с пузырями на коленях. Жидкая прядка волос поперек лысинки, очки с толстенными стеклами на носу. Теперь немного опустим левое плечико и слегка ссутулимся. Немного наморщим лоб и виновато улыбнемся. Кого мы видим? Правильно, суетливого, сильно закомплексованного, затраханного жизнью ботаника. Станиславский без колебаний сказал бы: «Верю!». И эти поверят. Обувшись в удачно прикупленные на Черкизоне резиновые шлепанцы, я запер за собой дверь и пошел в буфет ужинать.






Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53

Комментариев нет

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *