Дьявол в Белом городе. История серийного маньяка Холмса



Это предложение вызывало особый испуг тем, как Холмс делал его: «Примерно в той же манере, в какой обращаются к приятелю с какой‑то пустячной просьбой», – объяснил Баумен.

Хотел ли Холмс, чтобы Баумен действительно убил этого человека, неизвестно. Холмс для начала убедил бы этого «зятя» застраховать свою жизнь, а получателем страховой премии оформить Холмса. А возможно и такое: Холмс просто испытывал Баумена, чтобы выяснить, насколько полезным он может оказаться в будущем. Как бы то ни было, это был тест, который Баумен не прошел. «Я был настолько перепуган его словами, что не знал, как ему ответить, – вспоминал Баумен, – но не стал бросать кирпич и скоро ушел с этой стройки».

Однако Холмсу все‑таки удалось найти трех мужчин, которых он в соответствии со своими стандартами смог считать заслуживающими доверия. Каждый из них проработал на Холмса в течение всего периода строительства, а когда здание было построено, оставался в контакте с ним. Одним из них был Чарльз Чеппел, механик, который жил рядом с больницей округа Кук. Он нанялся к Холмсу простым рабочим, но вскоре проявил себя настолько талантливым, что Холмс отнес его к разряду особо ценных людей. Другим был Патрик Квинланд, живший на углу Сорок седьмой улицы и бульвара Морган в Энглвуде до тех пор, пока не переехал в дом Холмса в качестве смотрителя. Он был мужчиной почти сорока лет, маленького роста, постоянно дергавшимся, с жесткими кудрявыми волосами и рыжими усами.

Третьим и наиболее важным был Бенджамин Питзел, плотник, поступивший на работу к Холмсу в ноябре 1889 года вместо уволившегося рабочего Роберта Латимера, который перешел на должность привратника в железнодорожную инспекцию, расположенную напротив аптеки Холмса. Сначала Питзел, по словам Ламитера, приглядывал за лошадьми, занятыми на строительстве здания, но потом стал помощником Холмса по всем вопросам. Между Холмсом и Питзелем установились тесные отношения – настолько тесные, что Холмс даже оказал ему услугу, причем отнюдь не бесплатную. Питзел был арестован в Индиане при попытке всучить фальшивые чеки. Холмс внес за него залог, которого лишился, когда Питзел, как они и запланировали, не явился на судебное разбирательство.

У Питзела были мягкие черты лица и заостренный, четко очерченный подбородок. Его можно было посчитать симпатичным, если бы не какая‑то худоба, какая бывает у изголодавшегося человека, и манера опускать веки глаз так, что они прикрывали верхние края радужек. «Если бы мне пришлось давать его словесный портрет, – говорил Холмс, – я сказал бы, что это мужчина ростом под шесть футов (самое малое пять футов десять дюймов), постоянно тощий, с массой тела от ста сорока пяти до ста пятидесяти пяти фунтов, с черными жесткими волосами, очень густыми, без малейшего намека на облысение; его усы были намного более светлыми с рыжим оттенком, хотя мне несколько раз доводилось видеть, как он подкрашивает их в черный цвет, что придавало ему совершенно иной вид».

Питзел страдал от множества недугов: постоянные боли в коленях вследствие работы по настилу полов, бородавка на шее, из‑за которой он не мог носить тугой воротничок, и его так сильно мучила зубная боль, что в какой‑то момент он даже вынужден был приостановить работу у Холмса. Несмотря на то, что он был хроническим алкоголиком, по словам обследовавшего его доктора, он был мужчиной с «отличными физическими данными».

Питзел был женат на Керри Кеннинг из городка Галва в штате Иллинойс: количество их детей увеличивалось все быстрее. На фотографиях дети выглядят веселой (да к тому же еще и симпатичной) кучей, которая, как кажется, только и ждет сигнала, чтобы с зажатыми в руках метелками и кухонными тряпками приняться за домашнюю работу. Первый ребенок этой супружеской пары, девочка по имени Деззи, родилась вне брака, что для того мира, откуда прибыли родители Питзела, явилось потрясением, которого они никак не ждали от своего сына. В одном из посланий к Питзелу с мольбой избрать более праведный путь его отец писал: «Я хочу, чтобы ты пошел со мной, и я сотворю доброе дело, если будет на то воля господня. Так ты пойдешь? Я освобожу тебя от этого дьявольского естества, гнездящегося в тебе, и смою с тебя всю грязь. И я буду тебе отцом, а ты будешь мне сыном и наследником». Питзел явно чувствовал боль в словах отца. «Я люблю тебя, – писал тот, – хотя ты совсем сбился с пути».

Эллис, второй ребенок, родилась сразу после их женитьбы. Потом появилась еще одна дочь, за которой последовали три сына, правда, один из мальчиков почти сразу умер от дифтерита. Трое их детей – Эллис, Нелли и Говард – получили такую известность по всей Америке, что авторы газетных заголовков упоминали лишь их имена, будучи абсолютно уверены, что даже читатели, живущие в самой глубинке, без труда поймут, о ком идет речь.

Сам Питзел тоже достиг определенной известности – благодаря Холмсу. «Питзел был его орудием, – сказал окружной прокурор, – и его созданием».

 

* * *

 

Возведение дома Холмса шло с вынужденными перерывами – замирало в начале каждой зимы после прекращения, пользуясь терминологией рабочих, «строительного сезона», хотя Холмс читал, что архитекторы в Петле применяют такие технологии, которые позволяют вести строительные работы круглый год. Как ни странно, но впоследствии большое значение придавалось тому факту, что Холмс возводил свое здание как раз в тот период, когда за тысячи миль от него Джек‑Потрошитель начал совершать убийства.

Первое убийство Джек совершил 31 августа 1888 года, последнее в ночь на 9 ноября 1888 года, когда встретился с проституткой по имени Мэри Келли, а потом проводил ее обратно в квартиру. Он, действуя ножом так же размашисто, как Ван Гог кистью, полоснул ее по горлу, почти отделив голову от спинного хребта. В течение нескольких последовавших часов он, скрывшись за стенами ее квартиры, отрезал ей груди и положил их на стол вместе с отрезанным носом. Он пропорол ее вдоль тела от горла до лобка, содрал кожу с бедер, вырезал внутренние органы и вывалил их кучей промеж ее ног. Отрезал ей одну руку, которую затем всунул в распоротый живот. А Келли была в это время на третьем месяце беременности.

Внезапно убийства прекратились, как будто то, что убийца сотворил с Мэри Келли, полностью удовлетворило все его желания и позывы. Пять подтвержденных жертв, всего пять, – и Джек‑Потрошитель навсегда стал олицетворенным воплощением зла.

Все жители Чикаго, умеющие читать, жадно впитывали в себя эти сообщения из‑за границы, но никто не воспринимал их с таким интересом, как доктор Г. Г. Холмс.

29 июня 1889 года, когда здание Холмса было наполовину построено, Энглвуд вошел в состав Чикаго, и вскоре был создан новый полицейский округ второго разряда – Десятый, а также и отделение полиции, расположившееся на пересечении Шестьдесят третьей улицы и бульвара Уэнтуорт, в семи кварталах от аптеки Холмса. Вскоре группы патрульных полицейских под командованием капитана Хорэса Элиота приступили к регулярному патрулированию; проходя мимо аптеки, патрульные, повинуясь укоренившейся привычке, останавливались, чтобы поболтать с молодым и представительным хозяином. Иногда офицеры смотрели на строительство нового здания с другой стороны улицы. В Энглвуде к тому времени уже было возведено значительное количество зданий, в которых обосновались важные организации и учреждения, например, «Ассоциация молодых христиан» ; педагогическое училище округа Кук, в котором готовили учителей для местных школ; близким к завершению было строительство красивого здания оперного театра Тиммермана на пересечении Шестьдесят третьей улицы и бульвара Стюарт. Но в поселке все еще было множество незастроенных участков, и строительство здания длиной с квартал стало предметом обсуждения.






Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32

Комментариев нет

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *