— Таш, мой дальний родственник. Он живет в Натинало.
— В городе полукровок? — удивилась я.
— Да. Он что-нибудь придумает. Я отправлю ваш квадриум на практику к нему в город. Ходят слухи, что сейчас там неспокойно. Вот и разберетесь заодно.
— Вы так уверены, что меня не отчислят?
— Нет, конечно. Скорее, выговор объявят архимагу тер Сенту.
— Это несказанно радует. Рик, да что с тобой? — воскликнула я, глядя, как упырик с непередаваемой тоской смотрит на небо и всё теснее прижимается ко мне.
— Так ты ещё не знаешь, — грустно промолвил магистр. — Он чует первый снег. А с выпадением первого снега он впадает в спячку.
О нет…
— И надолго? — спросила я, поглядывая на упырика.
Рик грустно вздохнул.
— До весны. Как только начнётся первая оттепель, он проснётся. Рик, вот-вот пойдёт снег, — обратился к упырику магистр, поднимаясь. — Идём, мы тебя проводим.
Рик привёл нас в самую тёмную и непроходимую чащу леса по самой незаметной и пустынной тропинке. Если о ней не знать, то ни за что не заметишь. Я и не подозревала, что в этом лесу есть настолько глухое место!
Между двумя пушистыми елями, покрытыми тёмно-зелёной, почти чёрной хвоей, виднелось потрескавшееся от времени гранитное надгробие, занесённое песком и пылью. Сырой белёсый туман стелился по земле, придавая этой части леса жутковатый и пугающий вид. Я невольно поёжилась, почувствовав, как туман пробирается под плащ, щекоча своими холодными щупальцами кожу шеи.
— Рик, это твоя могила? — спросила я упырика, разглядывая зияющий провал в земле, чуть припорошенный листьями. — При нашем знакомстве ты вылез из другой!
Создавалось такое впечатление, что эту часть леса осень ещё не коснулась.
— Да, это его могила, — ответил за Рика магистр, глядя, как я опускаюсь на колени перед надгробием. — Иногда Магический Патруль наведывается в этот лес, чтобы проверить его на присутствие нечисти, вот Рик и прячется на основном кладбище. Тогда он просто не успел вернуться, вы нагрянули слишком неожиданно.
Стряхнув рукавом прилипший к граниту песок и пыль, я прочла вслух выбитую на памятнике надпись:
— Таилшаэлтен.
— Так звали его при жизни, — Пилат потрепал Рика по волосам, — но, увы, он сам ничего о ней не помнит.
— Бедный мой. — Я прижалась к плечу упырика. — Тебе точно нужно уходить?
Рик кивнул и, взяв мою руку, как всегда, приложил мою ладонь к своей щеке.
— Я буду по тебе скучать, — горько вздохнула я.
Всё-таки Рик стал мне очень дорог.
— И я. — Декан потрепал упырика по волосам. — Ступай. Мы придём весной.
Рик с видимым трудом заставил себя отпустить мою руку и, больше не глядя на нас, спрыгнул в могилу, но я успела заметить, как по лицу нежити текли слёзы. Подняв руки и повернув ладони параллельно земле, я призвала магию земли. Корни зашевелись и затянули провал рядом с надгробием. Подняв левитацией немного земли, я засыпала могилу и вручную, не используя магию, замаскировала её листьями. Вот и всё. Могила смотрелась так, словно её никогда и не беспокоили.
— Идём, Хелли, — потянул меня за рукав магистр Пилат. — Мы ещё с ним увидимся. Нужно просто подождать.
— Я знаю. Но мне будет его не хватать, — шмыгнула я носом.
— Магистр Пилат, а вы знали, что случилось с Риком при жизни? — спросила я у декана, когда мы возвращались на кладбище.
Мы как раз проходили мимо дуба, где обычно встречались с упыриком. Я засмотрелась на могучее дерево и чуть не хлопнулась носом в землю, споткнувшись о корни, благо меня магистр успел подхватить.
— Да, но это не моя тайна. Отец Рика был светлым эльфом, безумным учёным, а его эксперименты были слишком опасны для общества. И поэтому он держал их в тайне. От него из-за этого ушла жена, оставив ему двоих детей. Рик как-то узнал, чем занимается его отец в лаборатории, и тот убил его.
— Собственного сына?! — ужаснулась я, цепляясь за заботливо предложенную руку декана.
— Хелли, этим учёным овладело безумие, он не видел в Рике сына, он видел в нём опасного свидетеля. Его посадили в тюрьму с пожизненным сроком, не стали казнить из-за того, что у него остался второй сын, который не знал, за что его отца посадили. Правда, безумный эльф вскоре сбежал, и по сей день никто не знает, где он скрывается.
— А почему Рик стал упырём? — спросила я, вглядываясь в просвет между деревьями, где уже виднелось кладбище.
— Наверное, жажда мести не дала ему покоя после смерти, — пожал плечами магистр.
— И на его могиле не вырос чертополох, ведь он не был чёрным магом! — осенило меня. — Жажда мести позволила ему вернуться, но обращение в настоящего упыря не произошло!
— Да, и слава Хранителям, — вздохнул декан.
Наверное, тяжело видеть упырём того, кого ты знал живым.
— Здравствуйте, магистр Ксилосценифанифифт, — поздоровался Пилат с моим преподавателем по некромантии.
Ух ты! Как он это выговорил?!
Подавив дикое желание залезть в рот к моему декану, дабы проверить целостность его языка, я принялась оглядываться. Незаметно за разговорами мы с магистром Пилатом дошли до центральной площадки кладбища, где сейчас магистр Ксилосцен… э-э-э… ну, в общем, тот самый хмырь в чёрном балахоне проводил занятие у третьего курса. Хм, оказывается, некроманты третьего года обучения — одни парни.
— Доброе, доброе, — отмахнулся магистр Ксило… да как бы назвать его, чтобы язык в узел не завязался?!
О, придумала! Пускай он будет Фифтиком!
— Я вам не помешаю? — поинтересовался декан, с любопытством рассматривая адептов-старшекурсников, которые полукругом расположились около старого склепа, у входа в который валялось около двадцати кучек костей. Адептов было около десятка, как я заметила, и все как на подбор высокие и мускулистые. Ах да, со второго курса же начинается физическая подготовка. Эй, я что, через два года тоже буду качком в чёрном балахоне?
— Нет, конечно, — проскрежетал Фифтик, тряхнув грязными волосами, но отвечал он не на мой мысленный вопрос, а на вопрос декана. — Мы сейчас как раз проверяем, сколько скелетов одновременно сможет поднять каждый адепт.
— Как интересно, — поднял бровь магистр. — И как успехи?
— Ужасно! Эти бездари ни на что не способны! Через месяц соревнования Академий по некромантии, и кого я должен туда отправлять?! — взвизгнул магистр так, что я с трудом подавила желание зажать уши.
Парни не шелохнулись, видимо, привыкли к его голосу за три года обучения.
Значит, соревнования? Так вот почему сейчас урок некромантии не у первого курса! Наверняка некромантию поменяли местами с прикладной магией.
— А какое максимальное количество? — поинтересовался магистр Пилат, рассматривая адептов.
— Вот у него, — тыкнул худым пальцем Фифтик в ближайшего светловолосого парня, — шестнадцать. Остальные даже до семи не дотягивают! И что мне делать? На соревновании их должно быть двое! Эй, а ты что тут делаешь?!
Комментариев нет