– А мы не станем выезжать отсюда. Мы пройдем по лесу несколько миль и потом выйдем на дорогу. Серена подъедет к тому месту на машине, а затем пешком вернется домой.

– Вдруг Бардо пронюхает, что она помогла нам?

– Он настолько занят поисками, что ему сейчас не до Серены. Не беспокойся. Как только мы доберемся до Рочестера, я вызову сюда человека, который будет оберегать ее здесь.

Глаза Элизабет широко распахнулись.

– Неужели в нашей округе есть еще и другие гарванианцы? Не знаю почему, но мне почему-то казалось, что есть только ты и Гунер.

Джон покачал головой:

– Когда мы узнали, что ты ждешь ребенка, мы сплели целую сеть, чтобы иметь в случае необходимости защиту для тебя и для малыша. Ведь он уникален для нас.

– Для меня тоже. – Они сплели настоящую сеть, чтобы защитить ее малыша? От чего же? От какой опасности?

Мысль об этом пугала ее, от этого голова шла кругом. – А нельзя сделать все по-другому? Ведь в нашем правительстве наверняка есть здравомыслящие люди, которые сумеют во всем разобраться.

– Неужели ты считаешь, что я не думал об этом? – Джон отодвинул стул и встал. – Но мы поговорим об этом позже. Сейчас нам пора трогаться.

– Ты не хочешь отвечать на мой вопрос?

– Да. Я предпочел бы, чтобы ты сама поразмышляла над этим, прежде чем мы начнем этот разговор.

Она ответила ему неуверенной улыбкой.

– Что-то мне не по душе твое заявление. И долго ты собираешься держать меня в неведении?

– План действий у меня, конечно, есть, но я не собираюсь ничего предпринимать без твоего согласия. Решение, которое тебе предстоит принять, слишком ответственное. Не стоит торопиться.

– А как отнесутся ко всему этому члены Комитета? – Это касается только нас. Тебя и меня. – Он помолчал. – И Эндрю. Мы должны решить, как будет лучше для Эндрю.

– Думаешь, я не понимаю этого? – Элизабет задумалась. – Ты прав. Поговорим об этом позже. Серена посоветовала мне взять бутерброды в дорогу. Давай-ка я и займусь этим, а?

– Бет! – в голосе Джона прозвучала нескрываемая нежность.

– Нет, нет! Не будем больше ни о чем говорить. – Руки Элизабет дрожали, когда она открывала дверцу холодильника. – Потом.

Джон покачал головой, глядя, как Элизабет выкладывает пакеты. В эту ночь они были так близки друг к другу, что он не мог не увидеть признаков печали и отчуждения на ее лице. Она погрузилась в размышление и, может быть, где-то на подсознательном уровне уже ухватилась за ту мысль, которую он подбросил ей. После той близости сохранять дистанцию было еще труднее. Ему так хотелось обнять ее, помочь, отогнать все печали, но Джон знал, что Элизабет пока еще не может принять его поддержку. Ему остается только ждать, когда она сама подойдет к нему.

– Давай я помогу. Клади прямо сюда. – «Позволь мне развеять горечь, – мысленно он говорил ей совсем другие слова, – уберечь от неприятностей, очистить твою дорогу от камней». – Серена не сказала тебе, где у нее хлеб?

 9

– Извини, что нам пришлось остановиться в таком мотеле. Это далеко не «Ритц». Но сейчас нам нужно избегать людных мест. – Джон прислонился к косяку двери, что соединяла их двойной номер. – Лучше не обнаруживать себя нигде до завтрашней встречи с Гунером.

– Прекрасный мотель, – Элизабет подошла к окну и задернула бежевые шторы, чтобы не видеть наступления ранних сумерек. – Во всяком случае, не хуже других. По крайней мере, здесь чисто. Ты собираешься что-нибудь заказать на ужин?

– Не стоит. Выйду и сам куплю, что нужно, а ты пока прими душ и отдохни немного. Неподалеку от мотеля есть пиццерия и мексиканский ресторанчик. Что бы ты предпочла?

– Мексиканскую кухню.

Он кивнул.

– Будет тебе мексиканская еда. Закрой за мной дверь на цепочку. Я постучу, когда вернусь.

– Так ли уж нужны все эти предосторожности? Мне кажется, что никто за нами не следил. Во всяком случае, я не заметила ни одной машины на дороге.

Джон на секунду задумался, и морщинка легла меж его бровей.

– Если они более-менее хорошие профессионалы, мы и не должны были ничего заметить. К тому же предусмотрительность еще никому не мешала.

Элизабет нервно прикусила губу.

– Ты считаешь, что Гунер смог уехать от них? Когда Бардо сказал мне о том, что их человек пропал, я в первую минуту испытала истинное удовлетворение. А что, если я поспешила радоваться? Вдруг у его сотрудника просто временно вышла из строя рация и он никуда не девался? Вдруг они поехали следом за Гунером и взяли его?

Джон, обернувшись, с удивленной улыбкой посмотрел на нее:

– Чувствуется, что сегодня тебя раздирают все эти «вдруг» и «если». Я предложил тебе отдохнуть, а вместо этого ты начала еще больше беспокоиться. Если я поклянусь, что с Гунером ничего не могло произойти, ты успокоишься?

– Нет, до тех пор, пока ты не объяснишь, откуда у тебя эта уверенность.

– Наступит ли день, когда ты сможешь обойтись без этого «дай мне своими глазами убедиться». – С лукавой усмешкой он сжал ее руки. – За ужином я тебе объясню, откуда у меня такая уверенность. Хорошо?

– Хорошо.

Когда Джон вышел, Элизабет закрыла дверь на цепочку, а потом включила свет и положила дорожный чемодан, в который Серена сложила вещи, на кровать. Несмотря на свой небольшой размер, чемодан оказался довольно тяжелым. Когда Элизабет раскрыла его, она поняла, почему. Совсем не потому, что ее подруга натолкала в него несколько пар джинсов и свитеров. Серена предусмотрительно сунула в него небольшой фен и пластиковую сумку с туалетными принадлежностями и много чего еще, по мнению Элизабет, совершенно не нужного ей в ближайшее время. Самой неуместной вещью, на взгляд Элизабет, был экзотический персикового цвета шелковый халат и в тон к нему ночная рубашка с кружевами. Рядом с грубоватой джинсовой тканью она сияла, словно драгоценный камень. Элизабет провела ладонью по шелковой ткани и вдруг наткнулась на записку, приколотую к халату.

«Как ты успела, наверное, сама заметить, на этом наряде нет ни бисера, ни блесток. Но у любой женщины бывают такие минуты в жизни, когда ей хочется выглядеть особенно обольстительно, пустить в ход все свои чары. Не спорь, не пытайся возражать. Надень его. Этот наряд из той „средневековой“ коллекции, которую я выставляла два года тому назад. Мне всегда казалось, что в нем я выгляжу, как фея Моргана. Тебе он сейчас нужен больше, чем мне. Серена».

Элизабет вынула халат и сорочку-платье из чемодана и принялась рассматривать их. Простой, но изысканный покрой. И цвет ее. Джон еще никогда не видел ее в таком соблазнительном наряде.