Это было необычно, снова сидеть в аудиториях колледжа.
Он учился в колледже несколько раз на протяжении своей долгой жизни, и наблюдал смену причуд в сфере образования.
Сначала, его сокурсниками были, отобранные из числа богатых, молодые люди,
теперь же, был более разнообразнный состав парней и девушек.
Но было существенное сходство у всех этих переживаний.
Профессор, читающий лекции, скучающие или крайне прилежные студенты.
Определенная поверхностность мышления, застенчивое уклонение от демонстрации более глубоких чувств.
Деймон был прав. Стефан не отсюда, он просто опять играет роль.
Убивает часть своего безграничного времи.
Но Елена… Он смотрел на нее, в ее ясные голубые глаза устремленые на него… Она принадлежала этому миру.
Она заслужила шанс на нормальную жизнь, и он знал, что она не поехала бы в колледж без него.
Мог ли он, все это, сказать ей? Он не хотел, видеть в этих глазах, цвета ляпис-лазури, и тени волнения,
но он поклялся себе, что всегда будет честным с ней, и обращатся как с равной.
Он открыл рот, надеясь поделиться своими переживаниями.
— Вы слышали о Даниэле Гринуотере? — спросила девушка рядом,
с выраженным любопытством в голосе, когда она и ее друзья заняли пустые стулья на другом конце стола.
Стефан закрыл рот и повернул голову, чтобы послушать.
— Кто такой Даниэль Гринуотер? — спросил кто-то еще.
— Посмотри, — сказала первая девушка, разворачивая газету, которую она держала.
Взглянув мельком, Стефан увидел, что это была университетская газета.
Он первокурсник, и он просто исчез.
Вчера вечером, он вышел из студенческого центра, после закрытия, а его сосед утверждает, что он не вернулся в комнату.
Это действительно прозвучало жутко. Стефан через стол взглянул на Елену, и она, задумавшись, приподняла бровь.
Возможно, это было то, в чем им следовало разобраться.
Девушка, на другом конце стола, пожала плечами.
— Наверное, у него здесь были проблемы, и он уехал домой. А может, сосед по комнате убил его.
Видишь ли, это само приходит на ум, как если бы твой сосед по комнате умер.
— Это чушь, — сказал Стефан рассеянно, и девушки посмотрели
на него с удивлением. — Пожалуйста, можно мне это посмотреть, ненадолго
Они передали ему газету, и Стефан начал изучать фотографтю на первой полосе.
С фотографии из выпускного альбома ему улыбался худощавый паренёк с небрежно зачёсанными волосами, слегка неправильным прикусом и доброжелательным взглядом.
Он узнал это лицо, и имя показалось тоже знакомым.
— Он живет в нашем общежитии, — сказал он тихо Елене.
— Помнишь, мы его видели? Помоему, ему эдесь было не плохо.
Не думаю, что бы он уехал отсюда, по своей воле.
Теперь, Елена уставилась на него широко раскрытыми глазами, полными страха.
— Думаешь, что-то ужасное случилось с ним?
Что-то странное произошло во дворе, в первую ночь, когда мы приехали сюда. — Она сглотнула.
— Говорили что, девушка попала в неприятности, но полицейские вряд ли будут что-нибудь нам рассказывать.
Как думаешь, это может быть связано с исчезновением Даниэля Гринуотера?
— Я не знаю, оветил глухо Стефан, — но я беспокоюсь. Не люблю ничего необычного. Он встал.
— Мы можем идти? — Елена кивнула, хотя половина ее обеда осталась на подносе.
Стефан вежливо передал газету девушкам и вышел следом за Еленой.
— Может быть, мы параноики, потому что уже привыкли, к нечто ужасному, — сакзала Елена,
когда они шли назад по дороге, к своему общежитию.
— Но люди всё время исчезают. Девушек преследуют или иногда нападают на них.
Это звучит прискорбно, но вовсе не значит, что во всём есть зловещий заговор.
Стефан остановился, уставившись на листовку, приклеенную к столбу кафетерия.
«Пропавшие без вести студенты», гласил заголовок, с изображением девушки под ним.
— Елена, обещай мне, что ты будешь осторожна, — сказал он. — Предупреди Мередит и Бонни, тоже.
И Мэта. Никто из вас не должен бродить по кампусу в одиночку.
В любом случае, не в ночное время.
Елена кивнула, и побледнела, глядя на листовку с фотографией.
Несмотря на своё беспокойство, Стефан почувствовал острый укол сожаления.
Она была так возбуждена, когда они встретились за обедом, а теперь, душевный подъём иссяк.
Он обхватил ее за талию, желая поддержать и сохранить равновесие.
— Почему бы нам не встретиться сегодня вечером? — спросил он. – Я должен пойти на занятия с группой,
но это не слишком долго. Мы могли бы прогуляться за пределами кампуса после обеда.
Может быть, ты останешся на ночь? Я чувствую себя лучше, если знаю, что ты в безопасности.
Елена посмотрела на него, и в ее глазах заискрился смех.
— Ну, если это единственная причина, по которой ты хочешь видеть меня в своей комнате, — сказала она, улыбаясь.
— Мне не неприятно даже думать, что ты замышляешь посягнуть на мою добродетель.
Стефан подумал о сливочной коже Елены, о золотых шелковистых волосах, почувствовал тепло, и богатый опьяняющий вкус ее крови.
Идея, держать её в своих объятиях, без присутствия тёти Джудит или его хозяйки,
миссис Флаурс, не в холле, была опьяняющей.
— Конечно, нет, — прошептал он, склонив к ней голову.
— У меня нет таких замыслов. Я живу только, чтобы заботится о тебе.
Он снова поцеловал Елену, посыллая ей всю свою любовь и стремление к ней.
Над их головами, Стефан услышал пронзительное карканье и хлопанье крыльев, и,
его губы застыли напротив Елены, он нахмурился. Она, казалось, почувствовала его внезапное напряжение
и отодвинулась от него, прослеживая его пристальный взгляд к черному ворону, кружащему над ними.
———
Деймон. Как всегда, следил за ними, следил за Еленой.
— Превосходно! -. Раздавался голос Итана через всю баскетболльную площадку, где собрались члены студенческого братства
Близился рассвет, и никого не было по близости за исключением Итана и соннолицых членов общества.
— Как вам уже известно, из нашей первой встречи, каждый из вас является образцом
одиного или нескольких видов максимальных достижений.
Но этого недостаточно. — Он сделал паузу, переводя взгляд от лица к лицу.
— Этого не достаточно, каждому из вас, обладать только частью лучшего.
Вы сможете развить все эти качества в себе.
Во время своего пребывания в братстве, вы откроете мир внутри себя,
который вы даже не представляли. — Мэтт пошаркал кроссовкой об асфальт и попытался
не допустить скептическое выражение на своём лице.
Но ожидал его, зная, что при покорении вершин академических или творческих успехов, он имел мало шансов на победу.
Скромность не была его отличительной чертой, но он был реалистом, и мог бы перечислить
Комментариев нет