Дебри

ЗЕМЛЕПРОХОДЦЫ – РОДОНАЧАЛЬНИКИ СИБИРСКИХ ГОРОДОВ. КАЖДЫЙ СТАРИННЫЙ ГОРОД ЖЕЛАЕТ ИМЕТЬ СВОИМ ОСНОВАТЕЛЕМ КАКОГО‑НИБУДЬ ГЕРОЯ СИБИРСКОЙ КОНКИСТЫ.

В ЧИТЕ ТАКИМ ОСНОВАТЕЛЕМ СЧИТАЕТСЯ СОТНИК ПЁТР БЕКЕТОВ, КОТОРЫЙ В 1653 ГОДУ УСТРОИЛ В ЭТИХ МЕСТАХ НЕБОЛЬШОЕ ЗИМОВЬЕ. И ПУСТЬ ЧИТА ПОШЛА НЕ ОТ ТЕХ ИЗБУШЕК БЕКЕТОВА – ФИГУРА ЗЕМЛЕПРОХОДЦА ВСЁ РАВНО ПОДКЛЮЧАЕТ ГОРОД К ИСТОРИИ.

Зимой 1641 года пятнадцать русских казаков под началом Михаила Стадухина, забыв про инстинкт самосохранения, отправились из Якутского острога в самую холодную точку планеты – на Оймякон. Два месяца люди и кони сражались с ледяными ветрами Сунтар‑Хаята, ломались на курумниках, скользили на ледниках и только во сне видели горячее пламя костра, который в этих голых камнях казался волшебней, чем лампа Аладдина. Двужильные мужики Стадухина сумели выжить в этом трудном походе. Они собрали ясак с эвенков и якутов и открыли новые земли. На третий год они построили небольшой коч, по краю Ледовитого океана добрались до Колымы и поставили там первое русское зимовье для сбора дани.

Памятник Петру Бекетову в Чите

«Для прииску и приводу новых землиц» воеводы Якутска рассылали отряды во все стороны света. От бурят русские узнали, что на юге есть огромное, как море, озеро Байкал (Лама), «вода в нём стоячая и пресная, а рыба всякая и зверь морской», и богаты те места серебряными рудами. Семьдесят пять суровых казаков атамана Курбата Иванова в июле 1643 года выбрались на жёлто‑сине‑зелёный берег Байкала и сняли шапки. Густое горное небо, рассыпчатый песок. Корявые кедрачи похожи на камлающих шаманов – стоят на двухметровых ходулях корней, из‑под которых за триста лет уже выдуло почву. Казаки прошли вдоль Байкала шестьсот километров. Курбат Иванов составил первый чертёж озера, но не сумел вернуться домой – на этой райской земле он погиб в сражении с бурятами.

«ИДЕОЛОГИЮ» СИБИРИ СОЗДАЛИ ПОМОРЫ, ВОЛЬНЫЕ КРЕСТЬЯНЕ РУССКОГО СЕВЕРА. НЕ ПОРАБОЩЁННЫЕ КРЕПОСТНЫМ ПРАВОМ, ОНИ ОСВАИВАЛИ ПОБЕРЕЖЬЕ ЛЕДОВИТОГО ОКЕАНА ЗА ПРОЛИВОМ ЮГОРСКИЙ ШАР И ТАЁЖНЫЕ ПРОСТОРЫ ЗА «КАМЕННЫМ ПОЯСОМ». ПОМОРЫ И РУССКИЕ СЕВЕРЯНЕ УТВЕРДИЛИ ГЛАВНУЮ МОРАЛЬНУЮ ЦЕННОСТЬ СИБИРЯКА – ПРЕДПРИИМЧИВОСТЬ. ПОЭТОМУ ИСТОРИЯ СИБИРИ ОТКЛИКАЕТСЯ В УСТЮГЕ, МЕЗЕНИ, ТОТЬМЕ, ВОЛОГДЕ И ХОЛМОГОРАХ.

На восток русских гнали смутные сведения о Тёплом море. Первым его увидел казак Иван Москвитин в 1639 году. Весь путь от Лены до северо‑западного берега Тихого океана отряд Московитина прошёл за два месяца – технично и со спринтерской скоростью. В пути по таёжным рекам казаки дважды меняли плавсредства на более подходящие: дощаники перестроили в струги, с них пересели на большую байдарку. За два года отряд Москвитина исследовал почти всё побережье Охотского моря и открыл устье Амура.

Памятник землепроходцам и мореходам в Тотьме

Вскоре после экспедиции Москвитина по Амуру с боями прокатился отряд «письменного головы» Василия Пояркова, пришедший с Лены. Вслед за ним к амурским волнам явился стрелецкий отряд Петра Бекетова; Бекетов пришёл уже с Байкала, и его маршрут станет частью великого пути из России в Китай. А потом на Амуре хозяйничал «промышленный человек» Ерофей Хабаров. Привольный Амур превратился в реку великой русской мечты.

Русские продвигались по Сибири, будто в темноте на ощупь, – по наитию. Не всегда им удавалось понять, где они очутились. И служилый человек Семён Дежнёв так и не узнал, что совершил великое открытие.

В сороковые годы XVII века дальние остроги и зимовья захлестнула моржовая лихорадка и слухи о пушной реке Анадырь. В 1648 году шесть кочей вышли из устья Колымы на простор Студёного моря и поплыли на восток вдоль немирных берегов Чукотки, надеясь попасть на устье Анадыря. А скалистый берег вдруг повернул с востока на полудень, и промысловики увидели бурный пролив. Через восемьдесят лет этот пролив назовут Беринговым. Сами того не ведая, русские мореходы нашли предел Евразии.

В проливе бушевал шторм. Он подхватил кочи и повлёк неведомо куда. Ураганным ветром судёнышки «разнесло без вести». Коч Семёна Дежнёва прибило к устью Анадыря, как Дежнёв и мечтал, а коч Федота Попова стихия забросила ещё дальше – на Камчатку. Попов сотоварищи стали первыми русскими, которые увидели дымы над вулканами. Через пятьдесят лет Владимир Атласов завершит открытие Камчатки и присоединит её к России.

Грандиозная сибирская конкиста заняла около столетия. В «бунташном» XVII веке, в погоне за вполне конкретными благами бытия, грубые и дерзкие землепроходцы сформировали географическое сознание русской нации.

Под властью воевод

Воеводское управление Сибири

Ермак присоединил азиатскую Сибирь к европейской Московской Руси, и Московия с Сибирью образовала евроазиатскую страну Россию. Но Сибирь в России ещё не была русской ни по населению, ни административно. В течение семнадцати лет после разгрома Сибирского ханства новым регионом руководил Посольский приказ – Министерство иностранных дел той эпохи. Далёкая, неведомая и дикая Сибирь считалась чем‑то чуждым.

В 1599 году Сибирь наконец‑то передали Приказу Казанского дворца, который ведал землями покорённых инородцев за восточными границами былой Руси: упразднёнными княжествами черемисов, бывшими Казанским и Астраханским ханствами, Башкирией. И только в 1637 году царь учредил Сибирский приказ – государственный орган управления Сибирью.

Возглавлял его «судья»; «судье» подчинялись дьяки – начальники «столов» (или «повытий»); дьяки командовали подьячими. В первые годы в Сибирском приказе было пять «столов» (по числу «территорий»): Тобольский, Томский, Мангазейский, Енисейский и Ленский. Потом появились и «столы» по разным отраслям хозяйства: Казённый, Денежный, Купецкий и так далее. Драгоценным сердцем Сибирского приказа была Соболиная казна. Она аккумулировала привезённую из Сибири пушнину и продавала её в Европу. Руководили казной целовальники и «купчины» с добрым именем. Сибирский приказ назначал в Сибирь воевод и таможенных голов, устанавливал штаты и оклады, ведал обороной и снабжением края. Сибирский приказ существовал до 1763 года, хотя после учреждения губерний потерял административное значение и превратился, по сути, в одну Соболиную казну.

ДОМ ВОЕВОДЫ ПОСТРОЕН В СОЛИКАМСКЕ В 1688 ГОДУ. ЭТО ОЧЕНЬ РЕДКИЙ ЗА ВОЛГОЙ ОБРАЗЕЦ ДРЕВНЕРУССКОГО ГРАЖДАНСКОГО И ОБОРОННОГО ЗОДЧЕСТВА. ДОМ ИМЕЕТ ПОТАЙНЫЕ ВНУТРИСТЕННЫЕ КОРИДОРЫ С ЛЕСТНИЦАМИ И ПОДЗЕМНЫЕ ХОДЫ, ВЕДУЩИЕ К ХРАМАМ И К БЕРЕГУ РЕЧКИ ЗА ПРЕДЕЛЫ СТЕН ГОРОДСКОЙ КРЕПОСТИ. ДОМ ВОЕВОДЫ ИСПОЛЬЗОВАЛСЯ КАК ПРИКАЗНАЯ ИЗБА ДО УПРАЗДНЕНИЯ СОЛИКАМСКОГО ВОЕВОДСТВА В 1781 ГОДУ.

Главным человеком в Сибири был тобольский воевода. Уже в 1590 году вся Сибирь стала считаться «Тобольским разрядом», то есть «Тобольской областью», и тобольский воевода оказался высшим начальником. В 1607 году он получил государственную печать с короной, соболями и стрелами, а в 1660 году воеводам Тобольска дозволили вести собственную внешнюю политику: самим принимать и отправлять послов в восточные державы.

Дом воеводы в Соликамске

Тобольский воевода командовал воеводами во всех остальных городах Сибири. «Региональными администрациями» тех времён были приказные избы (в Тобольске – Приказная палата), где сидели дьяки и подьячие. В задачу воевод входило снабжение своей вотчины хлебом, сбор податей и ясака, разведка «новых землиц», организация ямской службы, развитие торговли и контроль над инородцами. Воеводы были и судьями, и местными полководцами, и бухгалтерами, и администраторами. Вся служба была подчинена главной задаче: добывать царю богатства и следить, чтобы никто этому никак не препятствовал. Остальное – «по мере надобности».