Чужая

Эти свои соображения я без излишней пафосности постарался передать своему коллеге, на что тот лишь по человечьи покачал головой и выдал в своем традиционном репертуаре:

— Загадочные вы существа — люди. Вроде бы здравомыслящие рациональные, а как дело касается взаимоотношения полов — вытворяете такое, что ни одному даже самому безалаберному гвахушингарапама не придет в голову.

— Да ладно, — скептически усмехнулся я, — сам недавно рассказывал о ваших свадебных оргиях и что вы там вытворяете. Пардон-с две недели перманентного оргазма — это явный перебор. Мы — люди относимся к этому делу также с должным пиететом, но предпочитаем испытывать его недолго, но часто.

На что Квагш громко забулькал, при этом его щеки начали потешно раздуваться. Это означало, что моя шутка изрядно развеселила латинга. Великое чудо — юмор, он не только интернационален, как оказалось, он еще и межмирен, если можно так выразиться. Иногда мне кажется, что само понятие разумность определяется не возможностями того или иного существа оперировать определенными понятиями, сопоставлять факты и делать мудрые выводы, а способностью банально посмеяться над тем, что по его понятиям кажется ему смешным. И пусть этот смех будет бульканьем латинга, легким шорохом трущихся между собой лапок арахнида, или задорным повизгиванием с вилянием хвостом киноида — неважно, смех в любом виде остается смехом, то есть лучшим поводом для сближения и углубления взаимопонимания абсолютно не похожих друг на друга существ.

— Все, Федор, — отсмеявшись, стажер погладил свой круглый живот и своим длинным языком лизнул себя любимого в нос. — Подустал я малость, к тому же налопался от души. Пойду-ка в сад, там чудный пруд — никакого сравнения с твоей ржавой ванной. Посплю до прихода нашей хозяйки. Да и тебе не помешает отдохнуть.

Его намек на мою ржавую ванну, здорово меня зацепил. Вот же гусь лапчатый, оккупировал ванную комнату, хозяину лишний раз не сполоснуться, теперь имеет наглость укорять. А что касается качества воды, так все претензии прошу адресовать в Мосводоканал, кажется, именно туда я отстегиваю каждый божий месяц нехилые деньжищи.

Все-таки я проявил завидную мудрость и не стал придираться к словам привередливого разумного земноводного. Встрять с Квагшем в полемический спор — два пальца об асфальт, а вот отвязаться от разбушевавшегося стажера задачка не из легких.

— Хорошо, Квагш, отправляйся в свой пруд. А я, пожалуй, с тобой, на бережку посижу. Не спится мне что-то. Помнится, Айран чего-то там говорила насчет шезлонгов и гамаков.

— Ну да, есть там парочка стульев, и гамак в наличие.

Один из «стульев» оказался плетеной из ивовых прутьев креслом-качалкой. В него-то я и упал. Стажер, как был в своей одежке-амуниции, плюхнулся в воду и тут же ушел на дно. Какое-то время поверхность практически сплошь покрытого широкими листьями незнакомых мне водных растений пруда колыхалась и пузырилась. Но вскоре все успокоилось, и вряд ли кто-нибудь мог предположить, что его воды скрывают одного славного парня из далекого и непостижимого для моего понимания мира.

У Лагора не было естественного спутника, зато здесь были огромные, будто новогодние елочные шары звезды. Они мерцали и переливались всеми цветами радуги иногда в такт, чаще вразнобой. На Земле ночные светила воспринимаются человеческим глазом как белые светящиеся точки разного размера. Здесь же я не перестаю удивляться их цветовому разнообразию, да и света они дают значительно больше, чем даже в низких широтах моего мира.

Ночной воздух был недвижим, напоен удивительной смесью сладких ароматов цветущих и плодоносящих деревьев, свежескошенной травы и водной свежести. Вокруг стрекотало, шуршало и попискивало беспокойное население этого благоустроенного уголка живой природы. Если дом Айран ничем не выделялся среди сотен и тысяч таких же домов, сад впечатлял своими размерами и ухоженностью.

Насколько я успел заметить, здесь имелся в наличие некий аналог земного сада камней, только в отличие от классического японского карэсансуи, искусно вписанный в сад живой. Девять гранитных валунов были установлены таким образом, что, с какой бы точки наблюдатель ни смотрел, он мог одновременно видеть только восемь из них. Живые растения и мертвые камни символизируют единство всего сущего во Вселенной. Помимо философского смысла, это место также имеет чисто прикладное значение. Оно используется магами для медитаций, поскольку, по их глубокому убеждению, отсюда проще всего проникнуть в загадочный Астрал, о котором я имею весьма смутное представление.

Постепенно от тем эстетико-философских мои мысли вновь вернулись к проблемам насущным. Я вновь и вновь прокручивал в голове все, произошедшее со мной в течение последних суток, и все больше и больше запутывался. Мой рациональный мозг, коим я не без основания горжусь, напрочь отказывался связывать события в какую-то единую логическую последовательность.

В конце концов, что мы имеем? А имеем мы встречу с лжедругом детства, на которой я — оперативный работник «Линии», привыкший контролировать свое состояние в любой ситуации, напился как неопытный юнец, впервые дорвавшийся до спиртного. Далее было более чем странное явление Хороса. Экселенце в своем обычном репертуаре свалил на мою больную голову кучу информации, застращал приближающимся Концом Света. Вообще-то, голову тогда он мне основательно подлечил. За что ему моя искренняя благодарность. Зато в завершение разговора подбросил по блату работенку из серии «пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что». И еще, наверняка догадывался гад о предстоящем ДТП на Варшавке, «будь осторожен, не лихач», предчувствия у него, понимаешь, нехорошие. Знать бы наверняка, что так получится, «Ласточку» уберег, да и себя со стажером от лишнего стресса избавил. Хотя Квагшу, кажется, все по барабану. Фаталист хренов: «наши драконы в ДТП не попадают». Потом понеслось и поехало, прям как из Рога Изобилия: покушение на мою персону в метро, нападение на нас с Квагшем в лавке Куриноса Фасиза. Драка на Рынке и последующее за ней чудесное спасение. Хотя в произошедшем на лагорийском торжище более всего мне кажется необычным не сама драка с тремя обнаглевшими до крайности недорослями, а встреча с Айран. Впрочем, этот момент я готов списать на промысел божий, поскольку в данном конкретном случае спланировать все заранее мог только он — Всемогущий.

Странно, никогда не считал себя чересчур набожным человеком. Более того, в существование Высших Сил, конечно же, верю, точнее не верю, а наверняка знаю, что таковые есть, поскольку это установленный и неоднократно проверенный эмпирическими методами факт. Однако то, что эти Силы начнут направо и налево вмешиваться в жизнь простого смертного существа — это уж извините из области религиозных воззрений, к которым я отношусь с определенной долей здорового скептицизма. Богам до лампочки наша суетливая кутерьма, также как бредущему по лесу грибнику наплевать на проблемы какого-нибудь муравейника. Высшие создали среду обитания, иначе говоря «посадили лес» и чем занимаются в этом лесу муравьишки-смертные им глубоко наплевать. Даже в том случае, если одно дерево-мир засохнет на корню, они пальцем не пошевелят, чтобы как-то исправить ситуацию.