Читающий по телам



Цы смолчал. Сопровождаемый изумленными взглядами, он, хромая, побрел прочь и вскоре затерялся в толпе.

 12

Цы тащился вперед и вперед, выбирая малолюдные улицы, и проклинал себя за все неудачи. Ничего ему не оставалось, кроме как обратиться в частную траволечебницу, ну а там уж — можно не сомневаться — его обдерут до последней нитки. Он остановился перед первым же подобным заведением — полутемной комнатушкой, где покупали и продавали коренья и другие снадобья. И хотя Цы оказался единственным посетителем, на него смотрели свысока, понимая, что с этого оборванца нечего взять. Но ему уже было все равно. Когда юноша назвал нужное снадобье, хозяева зашептались между собой, а потом занудили, что это лекарство очень редкое и раздобыть его практически невозможно. В конце концов объявили цену: восемьсот монет за горсть молотого корня.

Цы решил поторговаться — весь его капитал составляла сотня монет, которые вручил ему почтенный академик. Цы отвязал с пояса шнурок.

— Мне так много не нужно. Хватит и четвертой части. — С этими словами он выложил связку монет на стол, вперемешку заваленный кореньями и листьями, сухими грибами, стручками, порезанными на части стеблями и крошевом целебных камней.

— Ну что же, тогда выходит двести. А здесь всего только сто, — изрек продавец.

— Это все, что у меня есть. И это больше, чем ничего. — Юноша словно бы в раздумье оглядел помещение. — Похоже, дела ваши обстоят не блестяще. Так лучше заработать хоть что-нибудь, чем вообще ничего.

Хозяева переглянулись, не веря собственным ушам.

— Учтите, что я могу получить это лекарство задаром в Большой аптеке, — прибавил Цы, заметив их нерешительность.

— Послушай, паренек, — сказал тот, что потолще, на всякий случай прикрывая лекарство рукой, — это снадобье встречается не реже, чем зерна в мешке с рисом, и если бы ты мог, то уже приобрел бы корешок за меньшую сумму, так что выкладывай две сотни или ступай откуда пришел.

«Как можно быть таким наивным!»

Цы насупился. Это его последняя попытка. Он разулся и положил башмаки на прилавок.

— Они из хорошей кожи. Еще сто монет за них. Больше у меня ничего нет.

— Парень, ты и вправду думаешь, что нам нужна твоя обувка? Вон отсюда! Пошел, пошел!

Цы подумал: а не схватить ли ему лекарство и не задать с ним деру, но хромота заставила его отказаться от этого плана. Когда юноша выходил из траволечебницы, отчаяние его достигло такой глубины, что спроси его кто-нибудь о его будущем, он ответил бы: будущего не стало в тот самый день, когда он схоронил родителей.

* * *

В других аптеках юношу ожидал такой же прием. В последней — грязной лавчонке рядом с портовым рынком — ему попытались всучить порошок из перемолотого бамбука. По счастью, Цы много раз доводилось покупать это лекарство, ему были знакомы и маслянистый вид, и горьковатый привкус, так что, едва попробовав, юноша раскрыл обман. Он выплюнул поддельный порошок и подхватил связку монет, прежде чем мошенники прибрали ее к рукам, но все равно ему пришлось спасаться чуть ли не бегством от хозяев заведения, сразу обвинивших его в нарушении уговора.

Он плелся дальше уже без всякой надежды. Мир его рушился. Хотя Цы и понимал, что заплатят ему в лучшем случае лишь горстью риса, остаток вечера он потратил на поиски работы. Он предлагал свои услуги на рынке, однако никто не желал нанимать болезненного с виду юнца, да еще и с покалеченной ногой. Когда Цы наконец додумался перебинтовать и прикрыть рану, большинство торговых палаток уже закрылось. Потом юноша таскался от пристани к пристани, но повсюду в надежде получить работу толпились умирающие от голода поденщики. Цы пытался стать грузчиком, бродячим торговцем, слугой, золотарем, гребцом и чуть ли не вьючным мулом. Ему, как правило, отвечали, что нужно получить разрешение на работу в цеховых объединениях, которые контролируют наличие свободных мест. Конторы цехов находились в горах, в районе Западного озера и холма Феникса. В других случаях его никуда не отправляли — просто не слушали.

Время улетало, Третья оставалась без лекарства.

Цы задыхался от отчаяния. Он готов был заняться хоть грабежом, хоть проституцией под одним из мостов, — так поступали многие больные и бездомные, вот только и такая работа контролировалась преступными сообществами, отвечавшими за разные сферы незаконной деятельности: от шантажа богатеньких юнцов до содержания жульнической конторы по приему ставок; надзору подлежали и охотники за сумками, и шарлатаны, и прочая мелкая шушера, которая ошивалась на улицах и рынках. Цы это прекрасно знал: ведь судья Фэн многие годы боролся с организованной преступностью.

Уставший Цы попробовал сосредоточиться и что-нибудь придумать. И вот на глаза ему попался торговец сластями, которого они с Третьей видели утром. Человечек все так же щеголял в драной ослиной шкуре, однако теперь он сменил столик прорицателя на небольшой помост, откуда пытался привлечь внимание, предлагая всем желающим выиграть хорошие деньги. Одного простака он уже заполучил — какой-то парень стоял и пялился на его диковинные гримасы, но одного было явно недостаточно. Вскоре зазывные выкрики собрали вокруг бывшего прорицателя небольшую толпу, подействовали они и на Цы.

«Что еще он затевает?»

Если и была на свете сила, которой юноша не мог противиться, так это любопытство. Поэтому Цы как мог привел себя в порядок и придвинулся поближе.

Оказавшись в нескольких шагах от странного человечка, Цы сделал вывод, что он не просто странный: судя по выстроившейся к нему длинной очереди, то был жулик высокой квалификации. Утром Цы не обратил внимания, что у продавца сладостей имелся не только столик для леденцов; за его спиной красовалась целая витрина. На фоне алой полотняной ширмы висела всевозможная дребедень: старые черепашьи панцири, которые принято использовать при гадании; маленькие глиняные будды, раскрашенные неумелой рукой; чучела мелких пташек; пестрые бумажные веера; воздушные змеи из шелка и бамбука; сомнительного качества кусочки ладана; видавшие виды платочки; костяные заколки; разнообразные кольца, пояски, коробочки и щербатые плошки; непарные сандалии, всевозможные клетки, ожерелья из бусинок, ожерелья из ракушек, застежки, броши и браслеты; специи, сандаловые духи, целебные коренья, старинные монеты, щипчики, чернила разных цветов, бумажные фонарики, скелеты змей и лягушек… — и еще тысяча предметов, назначения которых Цы не мог определить. Казалось, на алую штору вывесил весь свой хлам какой-то старьевщик.

«Определенно этот парень умеет показать товар лицом. Но почему все эти люди выстроились в очередь к одному мошеннику?»

Он все понял, когда подошел еще ближе.

Хитрец водрузил на столик деревянную доску с лабиринтом из дорожек, каждая из которых вела к центру. Приглядевшись, Цы сообразил, что каждая из этих шести крученых бороздок выкрашена в свой цвет. Ну конечно, это площадка для сверчковых бегов. По крашеным дорожкам насекомые понесутся добывать лежащий в центре кусок сахара. «А люди дожидаются своей очереди, чтобы поставить на приглянувшегося бегуна».






Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153

Комментариев нет

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *