— С меня хватить! Я больше не желаю слушать… Не хватало еще угроз, — сердито проговорила Айрис.

Она вскочила на ноги. Но уйти не удалось, так как Филипп быстро протянул руку, и, схватив ее за плечо, усадил на диван рядом с собой.

— Пусти меня! — вскрикнула она, безуспешно пытаясь вырваться из тисков сильных рук, сжимающих ее запястья.

— Это не угрозы, это действительность, — серьезно проговорил Филипп. — Простой анализ крови сразу покажет, что я — отец Эшлинг. И поскольку я богат, мне не составит труда затаскать тебя по судам — до Судного дня, если потребуется. Ты что, хочешь провести ближайшие несколько лет, получая бесконечные предписания, постановления и вызовы в суд? А как насчет широкого освещения в газетах пикантных подробностей появления девочки на свет? Уж они-то не будут стесняться в выражениях, описывая эту душещипательную историю. Ты подумала, как это отразится на здоровье твоей матери? — безжалостно продолжал Филипп. — И самое главное — что будет с Эш? Представь себе, что она почувствует, когда вырастет и узнает, что ее намеренно разлучили с родным отцом? Я слышал, что с подростками бывают в подобных случаях большие трудности. Думаю, Эш никогда не простит тебе этого.

— Ты… ты просто дьявол! — Айрис в ужасе отпрянула от Филиппа.

Он покачал головой.

— Я пытаюсь убедить тебя в том, что мое предложение не лишено смысла. И что я говорю вполне серьезно.

— Твоя идея женитьбы никак… совершенно не годится. Из этого ничего не выйдет. И дурацкая история, которую ты сочинил, не выдерживает даже беглого взгляда на нее, — почти рыдая, выдавила из себя Айрис. — Никто… ни один человек не поверит тому, что ты там нагородил.

— Еще как поверят, — убежденно ответил Филипп. — Люди любят романтические истории, особенно такие, которые заканчиваются замечательной сценой: двое влюбленных рука об руку идут в сторону восходящего солнца. Я даже подумал сейчас, — Филипп хитро улыбнулся, — мы могли бы украсить наш рассказ такой, например, подробностью. Я сходил по тебе с ума еще до отъезда в Америку. Но тогда не мог на тебе жениться, потому что ты была слишком юной. Мне пришлось ждать все эти годы, чтобы я смог предъявить права на свою настоящую, единственную любовь. Ну, как тебе это?

— Мне? Это? — Айрис уже с трудом сдерживалась, тщетно пытаясь высвободиться из цепких рук Фила. — Я думаю, что ты просто болен! «Романтическая история»? «Моя настоящая любовь»? Кого ты хочешь обмануть? — ожесточенно бросала слова Айрис. — Мы оба прекрасно знаем, что ты никогда не любил меня. Все, что тебя интересовало — это секс!

— А ты? — Филипп посмотрел на нее с издевкой. — Ты когда-нибудь любила меня по-настоящему?

— Да, любила! — выкрикнула Айрис, чувствуя, как ее лицо заливает густой румянец. Фил еще плотнее прижал хрупкую фигурку к своему мощному телу. — Но что с меня, прежней, взять — была слишком молода, глупа и неопытна. За восемь лет все изменилось. У меня не осталось к тебе никаких чувств. Абсолютно никаких.

В ответ Фил лишь рассмеялся:

— Может, мы проверим твое последнее утверждение? — мягко подтрунивая над Айрис, он выпустил ее руки и обнял.

— Ты… Какая самоуверенность! Ты что, не слышал, что я тебе сказала? — задыхаясь от волнения, произнесла Айрис. Она пыталась вырываться, но лицо мужчины уже находилось близко от ее губ.

— Я думаю, ты солгала мне, — прошептал Филипп хриплым голосом, внимательно изучая прелестное женское лицо. Руки Филиппа стальными обручами сжали дрожащую фигурку Айрис. Знать бы ей, как она хороша, может быть, это прибавило ей уверенности, спокойствия. Но, сама естественность, она отдавалась чувству, не раздумывая о том, какое впечатление производит. А может быть, это и к лучшему…

— Нет, я говорю правду! — запротестовала она, изо всех сил стараясь не смотреть на блеск, появившийся в знакомых голубых глазах, и жесткую, чувственную линию мужских губ. Все внутри сжалось в комок, по телу пробежала сексуальная дрожь. Айрис уже не пыталась справиться с божественным волнением, заполнившим все ее существо. Она снова почувствовала тот эмоциональный голод, который пронизывал каждую клеточку тела. Филипп осторожно откинул ее на подушки, почти перекрыв и без того слабое дыхание своей мошной грудью, и прижался поцелуем, к ее дрожащим от желания губам.

Спустя мгновение Айрис оказалась в водовороте противоречивых эмоций. Она остро чувствовала едва уловимый запах мужских духов и теплую, влажную поверхность кожи и в какой-то миг встрепенулась, постаралась сбросить с себя магию сексуального влечения к обнимающему ее мужчине. Но разум, — в который раз! — отказался повиноваться ей. Айрис ничего не могла поделать с эмоциями, которые разливались внутри нее широким потоком, игнорируя слабые протесты своей хозяйки. Соблазнительные мужские губы с возбуждающим трепетом рушили барьеры, которые она так старательно воздвигала.

Из груди Айрис вырвался слабый стон. Она окончательно сдавалась на милость яростного, неистового восторга, который был вызван долгим поцелуем Фила. Айрис, изголодавшаяся по мужской ласке, испытывала непреодолимое желание и необходимость в прикосновениях его чувственных рук. Нежное тело трепетало в ожидании чуда.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Филипп оторвался от сладких, податливых губ и посмотрел напряженным взглядом на дрожащее от внутреннего трепета прекрасное женское тело.

— Ты можешь быть очень желанной, Айрис, — тихо произнес он, проводя пальцем по ее горячей щеке. — Но вот чего тебе не дано, так это правдиво солгать! Лжец из тебя, ну, никуда не годный!

Айрис, все еще ошеломленная от проснувшихся в ней эмоций, изумленно уставилась на Фила. Но постепенно волнующий жар и чувственная истома стали покидать дрожащее тело. Сквозь рассеивающийся туман эротического состояния стало проступать жесткое, безжалостное выражение мужских глаз. В изгибе его губ, ей чудилось, затаилась насмешка.

Яркая краска залила лицо Айрис. Она чуть не застонала вслух. Айрис была потрясена тем, насколько слабой и бесхарактерной оказалась — далеко не в первый раз! — при столкновении с этим мужчиной. И теперь предстоит терзать себя за то, что снова поддалась его темным чарам.

Быстро освободившись из ослабевших объятий Фила, Айрис вскочила с дивана.

— Минуточку, — холодно произнес он, успев схватить ее за руку, прежде чем ей удалось выбежать из комнаты. — Я жду, когда ты дашь ответ на мое предложение выйти за меня замуж.

— Замуж? — Возмущение выражало не только лицо, но вскинутые руки, отпрянувший торс… — Я бы не вышла за тебя, даже если бы ты оставался единственным мужчиной на земле!

— А я точно знаю, что ты будешь моей женой, — со спокойной уверенностью сказал Филипп.

Айрис бросилась к двери. За ее спиной раздался резкий, с издевкой, смех. Звук этот преследовал ее, когда, спотыкаясь, она поднималась по лестнице к себе в комнату.

 6

Пронзительный звон будильника ворвался в беспокойный сон Айрис. Еще не до конца проснувшись, привычным жестом выключила его и, с трудом оторвав тяжелую голову от подушки, посмотрела на часы. Восемь часов — пора вставать.