Цена вопроса. Том 2



Чего хотят похитители? Чтобы Фалалеев пошел к своему непосредственному шефу Чижову, изложил ему дело, после чего Чижов отправится к своему покровителю, к тому самому, чьи поручения выполняет Руслан Максимович, а уж этот покровитель как‑нибудь так договорится со своим коллегой, имеющим полномочия и возможности влиять как на возбуждение уголовных дел, так и на их прекращение. Действовать через голову Чижова и самому обратиться к покровителю Фалалеев не осмелится – не те у них отношения. Хотя… Может, рискнуть, попробовать? Но какой в этом смысл? Все поручения Руслан получает не от самого покровителя‑генерала, а от его доверенного лица, этому же лицу он отчитывается о проделанной работе, с генералом у него личных отношений нет, и скорее всего, даже если Фалалееву удастся раздобыть номер приватного, то есть не служебного, телефона этого генерала, тот сперва не поймет, кто ему звонит и зачем, а потом либо сразу откажет во встрече, сославшись на занятость, либо назначит аудиенцию через месяц, как это принято у больших боссов. Нет, все‑таки действовать нужно через Чижова, уж своему‑то дружку, своей дойной корове генерал во встрече не откажет.

Сорок восемь часов, всего сорок восемь… И полтора из них тратится на перелет из Сереброва в Москву. А вдруг похитители сейчас звонят ему? Слышат «Аппарат абонента выключен…», приходят к выводу, что Фалалеев от них прячется, и… У них девочка, глупая неопытная семнадцатилетняя девочка, испуганная, ничего не понимающая… И жена дома с ума сходит, не понимая, куда ребенок подевался. Что же будет, когда он ей скажет, что дочь похитили? А со стариками что будет? Ладно, от стариков можно попробовать скрыть, слава богу, что они живут отдельно. Но от жены‑то не скроешь, если промолчать – она начнет обзванивать больницы и морги, тоже ничего хорошего.

Кто эти люди? Уголовники? Маловероятно. Мелкая уголовная шваль не станет подписываться на крупный бизнес, им не по зубам такое, да и не по интересу. Крупный криминалитет? У них у всех поголовно есть полицейские «крыши», через них бы и действовали, зачем им Фалалеев? А если «крыша» низковата? Не такого уровня, чтобы выйти на самый верх и добиться своего? Тогда похитителями могут оказаться и сами полицейские – представители этой низенькой «крышечки». Какие еще варианты? Политика? Возможно, но все равно процесс пошел бы через полицию и следственный комитет. У МВД со Следственным комитетом отношения сложные и не особо дружелюбные, еще и прокуратура непонятно какую позицию занимает, то ли есть она как самостоятельная правоохранительная единица, то ли нет ее вовсе, а так, название одно… Если вопрос политический и в нем заинтересованы на самом верху, то решили бы все сами, слишком мелок для них Фалалеев, на такой уровень они не опускаются.

Самолет совершил посадку минут на пять раньше, чем предусмотрено расписанием, и Руслан Максимович с трудом дождался, когда выпустят на трап пассажиров бизнес‑класса и можно будет выходить. Жене он позвонил сразу же, как только появилась сеть, самолет еще по рулежке мчался, а он уже говорил торопливо, твердо и очень тихо:

– Не волнуйся и никому не звони, я потом все тебе объясню. И никому ничего не рассказывай, особенно дедам.

Обобщающим словом «деды» в их семье именовались родители обоих и бабушка Фалалеева.

– Ты что‑то узнал? – спрашивала жена, давясь слезами.

Такое бывало и раньше, и не один раз. Дочка ударялась в загул, никого не предупреждала, на звонки не отвечала, просто исчезала на день‑два, и жена всегда нервничала, плакала, не спала, не выпускала из рук телефон, пила лекарства, а у Фалалеева сердце разрывалось от жалости к ней.

– Я ничего не узнал, но уверен, что все в порядке, погуляет и вернется, как обычно. А дедов волновать не надо.

– Ты скоро приедешь?

– Мне нужно сейчас по делам. Я позвоню, – быстро проговорил Руслан Максимович и отключился.

Следующий звонок – Чижову, пока самолет, замедлив ход, двигался к стоянке. Занято. Перезвонил еще раз. Снова занято. Дозвониться удалось только из автобуса, на котором пассажиров везли к терминалу.

– Что за срочность? – недовольно отозвался Чижов, выслушав просьбу о встрече. – Я весь вечер буду на людях, на личные разговоры времени нет.

– Это очень важно, – умоляюще произнес Фалалеев. – Десять минут, я все объясню.

– Ну, говори сейчас, – милостиво разрешил шеф, – только быстро.

– По телефону нельзя.

– Что это за «личное» такое, о котором нельзя по телефону? – пробурчал в трубку Чижов. – Ладно, я буду в Сити, подъезжай, найдешь меня, где обычно.

Брать такси из аэропорта Фалалеев не решился: вечер, темно, погода отвратительная, из‑за любой аварии могут возникнуть пробки, терять время нельзя, оно тает прямо на глазах. Поехал на электричке до Павелецкого вокзала, так намного быстрее и надежнее. В деловом комплексе, который для краткости называли просто «Сити», он оказался в десятом часу вечера. Здесь располагался и офис Чижова, и рестораны, в которых он предпочитал устраивать деловые обеды и ужины. «Где обычно» означало тот ресторан, в котором Чижов чаще всего угощал партнеров по переговорам.

Чижов заставил себя ждать почти полчаса после того, как Руслан Максимович отзвонился и сказал, что находится в холле перед входом в ресторан. За эти полчаса Фалалеев еще раз мысленно проговорил все то, что собирался сказать шефу, а заодно и обдумал дополнительные аргументы, которыми мог бы воспользоваться, если его слова не возымеют желанного действия. Чем он может давить? Только компроматом, которого собралось у Фалалеева немало. Но это шантаж. А шантаж – всегда плохо. И не потому, что некрасиво, это‑то черт с ним, а потому, что порождает не желание помочь, а страх, ненависть и стремление нанести ответный удар, уничтожить. Если запустить механизм, то последствия всегда бывают катастрофическими. Можно добиться от Чижова помощи посредством шантажа и освободить девочку, можно. Но во что после этого превратится жизнь Фалалеева и всей его семьи? Какова цена одного и цена другого? Цена вопроса, одним словом.

Чижов вышел в холл со злым лицом и лоснящимися от жирной пищи губами. На лбу испарина, к влажной коже прилипла прядь густых волос.

«Видно, ужин не впрок, – подумал Фалалеев, – в переговорной шеф не смог добиться того, чего хотел, понадеялся на застолье, а партнеры упираются».

– Ну, что у тебя?

Руслан Максимович перевел дыхание, стараясь, чтобы голос не дрожал.

– У меня похитили дочь. Для ее освобождения нужно, чтобы вы связались с генералом и попросили его договориться на самом верху. Мне назвали фамилии людей, о которых идет речь. Одного нужно освободить из‑под стражи, против другого возбудить дело и арестовать. Ничего сложного. Но действовать нужно быстро, мне позвонили в начале пятого и дали всего сорок восемь часов на решение вопроса.






Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19

Комментариев нет

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *