Божественная комедия

¹⁴⁵ В вертепе лютый холод вынося,

И словно оболочкой роговою

На мне была покрыта кожа вся,

¹⁴⁸ Но все же сильный ветер за спиною

Я чувствовал, проговорив: «Поэт!

Подуло ветром, кажется, за мною,

¹⁵¹ А думал я, что в воздухе здесь нет

Движения!..» «Придем мы к месту скоро,

Где ты увидишь сам без разговора,

¹⁵⁴ Что значит этот ветер». В этот миг

Одна из душ вертепа ледяного,

К нам обратясь, вдруг испустила крик:

¹⁵⁷ «О, вы, которым место здесь готово,

Вы, павшие в последний адский круг,

С моих очей тяжелые покровы

¹⁶⁰ Сорвите вы, чтоб горести недуг

Мог облегчить я горькими слезами,

Пока опять не станут над глазами

¹⁶³ Те слезы постепенно замерзать».

«Готов исполнить я твое желанье,

Когда ты правду станешь отвечать –

¹⁶⁶ О том, кто ты, несчастное созданье.

И если с глаз твоих я не сорву

Покрова ледяного, пусть во рву

¹⁶⁹ С тобой здесь разделю я наказанье».

Он отвечал: «Мне имя – Альберик{209},

Мой вертоград запущен был и дик,

¹⁷² Давал плоды дурные постоянно,

И финики здесь вместо сочных фиг

Я получаю». «Это очень странно!

¹⁷⁵ Ты умер разве?» Он же отвечал:

«Я сам об этом много размышлял,

Но все ж одно могу сказать я смело,

¹⁷⁸ Что на земле мое осталось – тело.

Таков уже последний адский круг,

Куда душа сама слетает вдруг,

¹⁸¹ Атропоса толчка не дожидаясь.

Чтоб поскорей кору застывших слез

Ты снял с меня, помочь тебе стараясь,

¹⁸⁴ Я этот разрешу тебе вопрос:

Когда душа с предательством сживется,

В чем согрешить мне самому пришлось,

¹⁸⁷ То тело в лапы беса попадется,

И он над телом властвует, пока

В нем хоть капля жизни остается,

¹⁹⁰ И беса власть над телом велика.

Душа же человека улетает

Сюда в ледник, где вечно изнывает.

¹⁹³ Взгляни на тень, которая дрожит

Вблизи меня: она сюда слетела,

А между тем души вот этой тело

¹⁹⁶ Там, на земле, живет еще… Но вид

Его тебе известен, может статься:

Тебе пришлось с землею расставаться

¹⁹⁹ Не так давно. Смотри: ведь это он –

Бранк д’Орио, который заключен

Давно в Аду…» «Не прибегай к обману, –

²⁰² Заметил я, – тебе ль я верить стану,

Когда ты так бессовестно налгал:

Бранк д’Орио еще не умирал,

²⁰⁵ До этих пор он на земле, как прежде,

И спит, и ест, и ходит он в одежде…»

Но призрак вновь тогда заговорил:

²⁰⁸ «Еще Микеле Цанке не сходил

В вертеп с кипучей, липкою смолою,

Как в тело Бранка бес уже входил…

²¹¹ Я все сказал. Теперь своей рукою

Сорви кору с моих застывших глаз».

Но я солгал пред ним на этот раз:

²¹⁴ Нечестно поступить с ним было честно…

О, генуэзцы, скоро ли всех вас

Гнать будут в этом мире повсеместно

²¹⁷ За то, что добродетель вам чужда,

И в вашей жизни только вам известна

Пороков грязь, коварство и вражда.

²²⁰ С романцем развращенным встретил рядом

Я одного из вас теперь, и вот:

Его душа поглощена уж Адом,

²²³ А сам он на земле еще живет.

Песня тридцать четвертая

Последний отдел девятого круга Ада. Иуда Искариотский, Брут и Кассий. Выход из Ада у подножия горы Чистилища.

¹ «Vexilla regis prodeunt Inferni{210},

Смотри вперед, – сказал мой проводник, –

Когда проникнуть можешь силой взгляда

⁴ Сквозь эту тьму». Мрак страшен был и дик.

Едва я различил в ночном тумане,

Через который глаз едва проник,

⁷ Подобье странной башни на поляне:

Напоминала мельницу она

С вертящимися крыльями. Заране

¹⁰ Дорога показалась мне страшна,

Когда, охвачен ветром, не решался

Я далее идти и укрывался

¹³ За спутником, едва не сбитый с ног:

Другой защиты я найти не мог.

Последний круг пред нами открывался, –

¹⁶ Я с ужасом слагаю этот стих,

Припоминая новые мученья

Поверженных теней. Я видел их

¹⁹ В прозрачном льде застывших без движенья.

Я видел ниц лежащими одних,

Других совсем в отвесном положенье

²² Вниз головою; ноги у иных

Сводились к шее прямо вроде лука…

Мы двигались, не проронивши звука,

²⁵ И наконец, мой спутник указал –

Мне на того, кто некогда сиял,

Как гордое, прекрасное созданье.

²⁸ «Смотри сюда, – учитель мне сказал, –

Остановись и обрати вниманье:

Вот Люцифер, познавший наказанье,

³¹ Вот адский круг, где должен ты собрать

Все мужество, чтоб мог пред сатаною

Ты не дрожать…» Могу ли передать,

³⁴ Как замер я, что сделалось со мною,

Как вдруг я стал фигурой ледяною?

Я этого не в силах описать.

³⁷ Ни мертв, ни жив я в этот миг казался,

Так пусть читатель сам теперь поймет,

Каков я был, когда я оставался

⁴⁰ Без смерти и без жизни!.. Вечный лед

Был погружен до половины груди

Владыки мира скорби… Все мы, люди,

⁴³ Скорей бы с великанами земли

И с ростом их помериться решились,

Чем великаны ростом их могли

⁴⁶ С его рукой помериться. Явились

Его размеры страшными для глаз.

Действительно казался он для нас

⁴⁹ Началом скорби, он, теперь ужасный,

Зловещий, отвратительный на взгляд

И некогда божественно прекрасный;

⁵² Повергнутый за то в проклятый Ад,

Что с Саваофом в дерзкое боренье

Хотел вступить… Отпрянул я назад,

⁵⁵ Заметя в нем трех лиц соединенье.

Одно лицо являлось впереди,

И было ярко‑красно в то мгновенье,

⁵⁸ А остальные два – по сторонам

С средины плеч могучих поднимались

У Люцифера страшного, и там

⁶¹ В одну большую голову сливались.

Лицо его – на правой стороне

Казалось с желто‑белым цветом мне,

⁶⁴ А левое – по цвету походило

На цвет лица людей из той страны,

Где в тростниках струятся воды Нила.

⁶⁷ У демона под каждым ликом было,

Как бы у птиц большой величины,

По два крыла, и верно, никогда

⁷⁰ Громадней парусов еще не знали

Морские корабли или суда:

Так крылья те размерами пугали.

⁷³ Они без перьев были, и тогда

Мышей летучих мне напоминали

Развернутые крылья. Сатана,

⁷⁶ По воздуху крылами ударяя