Белгравия



Как можно медленнее, растягивая паузу до невозможности, София открыла ридикюль и бережно достала оттуда белые картонные прямоугольники.

– Целых три! – сказала она, наслаждаясь своим триумфом. – Одно для тебя, одно для мамы и одно для меня.

Тренчард чуть не вырвал карточки у нее из рук. Он не мог бы проявить большего нетерпения, даже если бы месяц жил без еды и воды. На приглашениях простыми и изящными буквами было вытиснено:

 

 

 

Тренчард изумленно разглядывал приглашение.

– Полагаю, лорд Белласис будет на этом обеде?

– Разумеется, герцогиня же его родная тетя.

– Ну да, конечно.

– Кстати, никакого обеда не будет. Я имею в виду настоящего, большого обеда. Только семья и несколько человек, которые гостят у Ричмондов.

– Всегда говорят, что обеда не будет, но обычно его все‑таки устраивают.

– Не ожидал, что тебя пригласят?

Джеймс Тренчард мечтал туда попасть, но не рассчитывал на такую удачу.

– Господи, до чего же я рад!

– Эдмунд говорит, что после полуночи накроют ужин.

– Нигде больше не называй его Эдмундом, только при мне! – строго заметил отец. Но его мимолетная досада вновь сменилась ликованием, тотчас развеявшись от одной только мысли о предстоящем событии. – Возвращайся к матери. Ей нужно приготовиться, каждая минута дорога.

Слишком юная и беспричинно самоуверенная, чтобы осознавать всю грандиозность своего успеха, София, будучи к тому же более прагматичной в таких делах, чем ее отец, благоговеющий перед сильными мира сего, возразила:

– Заказывать платье уже поздно.

– Зато вполне достаточно времени, чтобы привести себя в надлежащий вид.

– Боюсь, мама не захочет идти на бал.

– Пойдет, куда она денется.

София направилась было к двери, когда вспомнила кое о чем еще.

– Когда мы все скажем маме? – спросила она, буравя отца взглядом.

Вопрос застал Тренчарда врасплох, и он принялся теребить золотую цепочку от часов. Повисло неловкое молчание. Вроде бы все было точно так же, как секунду назад, однако атмосфера в комнате каким‑то неуловимым образом переменилась. Любой сторонний наблюдатель легко заметил бы, что предмет обсуждения внезапно стал гораздо серьезней, чем выбор одежды для предстоящего бала у герцогини.

– Пока не стоит, – решительно ответил отец. – Сперва нужно все хорошенько подготовить. Мы должны брать пример с него. А теперь иди. И позови обратно этого тупого идиота.

Дочь повиновалась и выскользнула из комнаты, но и после ее ухода Джеймс Тренчард оставался все таким же встревоженным. С улицы донесся крик. Он подошел к окну, посмотрел вниз и увидел, что какой‑то офицер спорит с торговцем.

Потом дверь открылась, и вошел капитан Купер. Тренчард кивнул ему. Что бы ни случилось, дела прежде всего.

 

София оказалась права. Мать не захотела идти на бал.

– Нас пригласили только потому, что кто‑то другой в последний момент отказался!

– Какая тебе разница?

– До чего же все это глупо! – покачала головой миссис Тренчард. – Мы ведь не увидим там ни одного знакомого лица!

– Папа наверняка встретит кого‑нибудь из знакомых.

Порой Анну Тренчард раздражали ее дети. Несмотря на снисходительный тон, каким дочь и сын беседовали с матерью, они совсем не знали жизни. Отец, который души не чаял в своих отпрысках, так их избаловал, что те в конце концов стали принимать свою счастливую судьбу как должное и едва ли об этом задумывались. Обоим ничего не было известно о том долгом пути, который проделали их родители, чтобы достичь нынешнего положения, хотя сама Анна помнила каждый свой шаг на этой каменистой дороге.

– Он встретит там знакомых – нескольких офицеров, которые приходят к нему по службе и отдают ему приказы. И те будут несказанно удивлены, узнав, что в одном бальном зале с ними находится человек, снабжающий их солдат съестными припасами.

– Надеюсь, с лордом Белласисом ты в таком духе разговаривать не будешь?

Лицо миссис Тренчард чуть смягчилось.

– Дорогая моя, – сказала она и взяла дочь за руку. – Остерегайся строить воздушные замки.

София отдернула пальцы:

– Ну разумеется, ты не веришь в его благородные намерения!

– Напротив, я уверена, что лорд Белласис – человек достойный. И, бесспорно, весьма приятный.

– Ну вот видишь!

– Но он старший сын графа, дитя мое, со всем тем кругом обязанностей, которые налагает на него такое положение. Он не может выбирать себе жену, следуя только велению сердца. Я не сержусь. Вы оба молоды и красивы, немножко пофлиртовали – ничего страшного: никому из вас вреда от этого не будет. Пока. – Анна подчеркнула последнее слово, так что стало ясно, к чему она клонит. – София, но все это должно закончиться раньше, чем пойдут порочащие вас разговоры, иначе пострадаешь ты, а не он.

– А по‑твоему, то, что лорд Белласис добыл нам приглашения на бал своей тети, ничего не значит?

– Это значит только то, что ты славная девушка и ему хочется доставить тебе удовольствие. В Лондоне лорду Белласису не удалось бы устроить подобное, но в Брюсселе на всем лежит отпечаток войны, так что обычные правила теряют силу.

Последние слова возмутили Софию не на шутку.

– Ты хочешь сказать, что по обычным правилам мы неподобающая компания для друзей герцогини?

Миссис Тренчард по‑своему была столь же тверда характером, как и ее дочь.

– Именно это я и хочу сказать, и ты знаешь, что это правда.

– Папа бы с тобой не согласился.

– Он долго шел к успеху, проделал путь гораздо более длинный, чем многие могут себе представить, и не замечает препятствий, которые могут помешать ему идти дальше. Будь довольна тем, что мы имеем. Твой отец многого добился. Этим вполне можно гордиться.

Дверь открылась, и вошла камеристка миссис Тренчард с вечерним платьем:

– Мэм, я не слишком рано?

– Нет‑нет, Эллис, входите. Мы ведь закончили разговор, да, София?

– Если ты так считаешь, мамочка. – София вышла из комнаты, но, судя по вздернутому подбородку, уходила она непобежденной.

По выразительному молчанию Эллис было ясно, что той не терпится узнать, из‑за чего случилась размолвка, но Анна выждала несколько минут, пока камеристка крутилась вокруг нее, расстегивая пуговицы и снимая с плеч госпожи дневное платье, и лишь потом сказала:

– Нас пригласили пятнадцатого числа на бал к герцогине Ричмонд.

– Да что вы!

Обыкновенно Мэри Эллис превосходно умела держать свои чувства при себе, но столь потрясающее известие выбило ее из колеи. Однако камеристка быстро взяла себя в руки:

– Я хотела сказать, надо решить насчет платья, мэм. Коли так, мне потребуется время, чтобы его приготовить.

– А что, если надеть синее шелковое? В этом сезоне я мало его носила. Вот что, поищите, пожалуйста, черных кружев на вырез и на рукава, чтобы немного его оживить.






Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29

Комментариев нет

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *