По правде говоря, наличие бесспорного правителя было необходимо для их выживания. Дни изобилия, когда в небесах витала дюжина городов, и путешественники могли прилетать и улетать, когда пожелают, навсегда ушли в прошлое. Неизменной оставалась полная зависимость Залема от поддержки с земли – от нее городу не избавиться никогда.
А те, кто жил на земле, были всегда готовы – рады! – поддерживать последний небесный город. Залем символизировал вершину человеческих достижений, которой оно, возможно, однажды сумеет достичь вновь.
Но до той поры между землей и летучим городом не могло существовать никакого сообщения. Технологии воздухоплавания оказались утрачены. К тому же это позволяло сохранять стабильность обоих поселений. С этим все должны были согласиться – выгоднее объединиться под властью одного правителя. А лучшим единовластным правителем Залема и наземного сообщества, которое со временем стало называться Айрон сити, мог стать тот, кто способен был в буквальном смысле надсматривать за ними сверху. Эти обязанности взял на себя глава Залема, назначив нескольких избранных представителей на земле.
Глава жил очень долго, его возраст показался бы большинству людей невероятным, невообразимым. Он был слишком стар, чтобы приходить в восторг от одной только возможности владычествовать надо всем в небе и на земле. Власть скучна, если не доставляет удовольствия. Долгая жизнь сделала его экспертом по части удовольствий, и он знал, что не найдет их, оставаясь простым надзирателем. Он должен был оставаться Наблюдателем in situ, без необходимости покидать уют летучего города.
Так Ад стал интерактивным аттракционом, а нога Наблюдателя ни разу не ступала на землю.
* * *
Что до истории – то она утратила значение. Важным было то, что случилось вчера, позавчера или неделю назад. История закончилась. Ну, случилась какая‑то Великая Война против Врага. Ну и что? Никто не помнил, кто и зачем сражался в этой Войне. Она закончилась триста лет назад. Пора бы выкинуть ее из головы.
Глава 1
– Хорошо, Сарита, расслабься на минутку, – обратился бледный худой мужчина к пациентке на смотровом столе. Тело женщины средних лет, с добродушным круглым лицом в нимбе черных с сединой кудряшек, заканчивалось ключицами. Ниже не осталось ничего – по крайней мере из того, что было дано ей с рождения. Пациентка была одним из прошедших процедуру Полной Замены киборгов, которые регулярно обращались в клинику. Женщина решилась на ПЗ в достаточно юном возрасте. Без сомнения, кто‑то на Заводе заверил ее, что именно так можно преуспеть. Как будто на Заводе кому‑то и вправду когда‑нибудь удалось преуспеть.
В тот момент он уложил руку женщины на упоре так, что она лежала под прямым углом к телу, кистью на подносе. Тело, на которое она променяла собственное, надежно служило ей много лет, но наверняка не так долго, как ей было обещано. Последнюю пару месяцев Сарита заглядывала в клинику по крайней мере раз в неделю для заметы той или иной детали. В Айрон сити она была не единственным киборгом, страдавшим от последствий некачественной работы. Бледный мужчина помогал этим людям с тех пор, как попал в Айрон сити.
Тогда клиника была семейным делом. Теперь у него больше не было семьи, и все труднее было отстраняться от безрадостных реалий жизни в Айрон сити – не только во время ежедневных приемов в клинике, но и в другой, ночной, работе.
– Ну что, удобно? – спросил он пациентку. – Отлично. Теперь мне надо, чтобы ты подумала о своей правой руке.
– Которой? – спросила женщина.
Сидевший в другом конце комнаты в переделанном зубоврачебном кресле мальчишка расхохотался. Мужчина уже и позабыл о нем. Повернувшись, он нетерпеливым жестом велел тому умолкнуть, хотя и сам не удержался от смешка.
– Насколько мне известно, Сарита, она у тебя всего одна.
– Да, но… – женщина поморщилась. – Просто сначала я подумала о своей старой, живой руке. А не настоящей.
– Они обе настоящие, – поправил мужчина, стараясь говорить одновременно успокаивающе и твердо. – Помнишь, я рассказывал тебе о том, что у тебя в уме хранится что‑то вроде картинки твоего тела? Так вот, для твоего ума рука – она рука и есть. По правде говоря, будет даже лучше, если ты станешь думать о своей живой руке. Нам нужно, чтобы твой ум решил, что это и есть рука, которая была у тебя с рождения.
– Но если все нервы подсоединены, почему бы ему так не думать? – спросила женщина.
– Слишком долго объяснять. Но даже когда все должно работать как надо, приходится прибегать к мелким уловкам, чтобы помочь разуму, – ответил мужчина.
– Не думаю, что смогу отпроситься с работы так надолго.
– Да, подозреваю, не сможешь.
Пальцы женщины шевельнулись, потом начали постукивать по подносу. Она услышала звук и подняла голову. Ее пальцы продолжали двигаться.
– Вы только поглядите на это!
Мужчина помог ей сесть.
– В этом‑то вся суть, – жизнерадостно сказал он. – Как ощущения?
– Будто родная, – ответила женщина, по‑прежнему постукивая пальцами по подносу. – И никакого прерывания, – ее улыбка слегка увяла. – Надеюсь, она не перестанет работать.
– Приходи снова, если начнутся какие‑то проблемы. Мужчина колебался. Ему хотелось сказать женщине, что он работал над проектом и что, если все получится, ни у одного киборга больше не будет задержек двигательных функций между новыми и старыми частями. Это было бы для нее большой радостью, а ей не помешает повод для радости, приятного ожидания. Но он не знал, сколько времени ему понадобится, чтобы заставить чип работать как положено. Еще две недели, или месяц, или полгода? А может, чип взорвется прямо у него в руках, и придется начинать работу с нуля.
Она и все, кому она об этом расскажет, между тем, будут ждать, поначалу терпеливо, но потом со все большей и большей тревогой. И он, не произведя на свет мгновенного чуда, не сможет даже объяснить почему, по крайней мере так, чтобы они поняли. И в итоге все будут несчастливы.
Самым жестоким было бы обнадежить этих людей слишком рано. Если ему так хотелось прослыть добрым малым, он мог раздавать леденцы. Леденцы были осязаемыми и нравились всем его пациентам. Мужчина вытащил конфету из банки на столе и передал женщине.
– На всякий случай, – сказал он, – я могу показать тебе один фокус с коробкой и зеркалом, который…
– А вы уже показывали, помните? – сказала женщина, пряча лакомство в нагрудный карман рабочего комбинезона. – Когда развалилась моя левенькая, – она покрутила левой рукой, – а с новой вышла заминка, и мне все время казалось, будто кто‑то выкручивает мне пальцы, хотя у меня их и не было.
– Он может помочь и с координацией, – сказал мужчина.
Комментариев нет